ЧТО ЗНАЧИТ БЫТЬ ФРАНЦУЗОМ?

Как будто наши лидеры обыкновенно выливают на нас недостаточно ушатов лжи и бессмыслицы, теперь они извлекли, как фокусник из шляпы, сюжет, пригодный для любых сумасбродств и даже для ведения войны – сюжет о национальной идентичности.

«Министерство по делам иммиграции, интеграции, национальной идентичности и солидарного развития» (уф!) бьет во все барабаны, устраивая шумиху вокруг этого мучительного вопроса: «Что значит быть французом?». Отметим прежде всего, что само название «Министерство по делам национальной идентичности» уже наводит на вполне определенные мысли на сей счет (и даже на «задние мысли»…)

Заметим, что хотя сюжет путаный, краткосрочная цель операции очевидна: правое «президентское большинство», разжигая «французский» национализм, надеется привлечь к себе на следующих выборах голоса Национального фронта и крайних реакционеров. 

В то же самое время, местные органы власти отпускают жирные субсидии (особенно разительные в наши времена «тощих коров»), под надзором соучаствующей брюссельской бюрократии, всяческим инициативам, способным разжечь национализм в его региональной версии. Непосредственная цель та же, что и в предыдущем случае: речь идет о стремлении умножить голоса. Хотя для избирателя типа голосующего за движение «Рыбалка, охота и традиции» это может быть выбором между чувством и долгом, эквилибристикой между любовью к лепенизму на национальном уровне и любовью к квашеной (или тушеной) капусте, минимум размышлений показывает, что одно (национализм) не противоречит другому (регионализму), но просто служит его зеркальным отражением – в кривом зеркале, которое просто делает все более маленьким, узким и, по возможности, пошлым.

Короче говоря, речь всегда идет «об идентичности», и, с точки зрения всех властей, заставить нас проглотить пилюлю идентичности – дело жизненной важности. Так, в Тулузе, к примеру, последний по времени выверт (без какого-либо предварительного публичного обсуждения; похоже, что это и есть демократия) состоял в том, чтобы ввести объявления в метро на местном диалекте. Чего только не сделаешь, чтобы удовлетворить маленькое лобби (которое иначе «уйдет вправо», как оно уже делало в прошлом: Виши не столь уж далеко по времени…) и рассчитывать на несколько жалких дополнительных голосов…?

Что же касается неминуемого результата всей этой пропаганды, то он является общим для обоих героев и совершенно очевиден: разделять, дабы удобнее было властвовать. Разделить население на «настоящих французов» и других (неминуемо «неправильных», по этой диалектике). Разделить жителей на тех, чьи бабушки и дедушки говорили на местном диалекте и которые, следовательно, «у себя дома», и тех, чей родной язык – французский, или же тех, кто выучил французский, имея в качестве родного арабский, румынский, турецкий, португальский или вьетнамский. Для всех них регионалистская политика означает лишь, что они – презренные субъекты второго сорта. Что может быть большим презрением, чем сознательно обращаться к кому-нибудь на языке, которого тот не понимает, если можно обращаться к нему на языке, который тот знает (и даже выучил ценой немалых усилий)?

Добавим, что все эти национал-регионализмы основаны на абсолютно неточных культурных, исторических и прочих предположениях. Приведем хотя бы один пример.... Так, понятие «нация», лежащее в самой основе национализма, прежде (если мы вспомним французскую историю) не имело ничего общего с тем, какое нам представляют под этим именем сегодня. Конечно же, это просто деталь, как сказал бы один известный националист…

Всем тем, кто развивает свою особость, свою общинность, свой национализм, свой регионализм, «дуракам, счастливым тем, что они где-то родились», как прекрасно спел Жорж Брассенс, мы ответим так, как это сделала Федерика Монтсени, выступая на самом большом митинге в истории анархизма и, вероятно, самом крупном митинге, какой когда-либо состоялся в Испании со времени смерти Франко – в Барселоне, на испанском (а не на каталанском, которым она прекрасно владела и на котором говорила с близкими): «Моя родина – это мир, моя семья – это человечество» и мой класс – эксплуатируемые (1).  

B.

(1)   2 июля 1977 г. в парке Монтжуик. По данным полиции, в нем участвовало 100 тысяч, по данным организаторов – 500 тысяч человек. Фотографию см.: http://memoria-anarcosindicalista.blogspot.com/2007/11/cronica-del-diario-burgus-el-pas-sobre.html

Из журнала: Anarchosyndicalisme! № 115

Перевел В.Граевский