На Алькасе работают около 3 тысяч рабочих. Прежде всего, завод (как и большинство в этой стране, например, частная компания SIDOR) должен быть немедленно закрыт из-за нездоровых условий труда. Проработав на заводе 20 лет, рабочие напоминают ходячие трупы, чьи лёгкие медленно разрушает концентрированная алюминиевая пыль. Несмотря на то, что весь мир знает о смертельных побочных эффектах алюминиевой пыли, на Алькасе ситуация остается неизменной. Рабочие, в свою очередь, заявляют, что должны кормить семью и заработать достаточно денег, чтобы прожить после того, как закончатся их 20 лет работы на заводе. Неудивительно, что они отклонили первоначальное предложение, сделанное руководством от их имени: классическое ультралевое предложение сократить продолжительность рабочей недели. Рабочие утверждают, что такое сокращение приведёт к созданию новой системы рабочих смен и не позволит им работать дополнительно. Менеджмент сделал из этого отказа политический вывод о том, что рабочие «слишком эгоистичны», «заинтересованы только в деньгах», а следовательно, нуждаются в политически-идеологической подготовке за партой. Отказ рабочих мирно принять их программу, очевидно, «подтверждает» для них тезис Паннекука о том, что синдикализм препятствует формированию классового сознания.

Большинство оборудования, купленного при основании компании около 40 лет назад, до сих пор работает, и даже «современному» оборудованию, как минимум, 20 лет. Технологии допотопные, некоторые уже не работают. Производственная мощность еле доходит до 60%. Хотя предложение всё ещё удовлетворяет спрос на рынке, в последние годы цена алюминия на международном рынке остаётся неизменной, и компания терпит огромные убытки. Впрочем, кажется, ни государство, ни менеджмент компании не стремятся к эффективности или прибыли в капиталистическом смысле. В личных разговорах руководство жалуется, что бюрократы из министерства блокируют финансирование, необходимое для технологического обновления, тогда как внутри завода они продолжают политически-идеологические курсы. Для этого образования менеджмент нанял частных лиц: старых бойцов из той же политической группы, что и директор завода. Рабочих приглашают посещать эти встречи на протяжении недели или дольше, получая оплачиваемые отгулы на работе. Пример вопросов, обсуждаемых там, - разница между нормативным («буржуазным») планированием и стратегическим («революционным»). Цитируются Маркс, Грамши, Адорно и другие, но не рассматриваются никакие конкретные вопросы, с которыми рабочие сталкиваются на Алькасе.

Зарплата

На заводе размер зарплаты варьируется в зависимости от квалификации и стажа – между рабочими есть значительные различия. Впрочем, рабочие получают относительно высокую зарплату. Самая низкая зарплата примерно 500 евро (втрое больше минимальной зарплаты), а средняя зарплата вдвое больше. Но здесь нет ни следа совместного управления, объявленного в начале проекта. В 2005 году были избраны по три представителя от каждого цеха; год спустя – всего по одному. Депутат лишь иногда, при оказии, проведывает коллег. Больше не проводятся круглые столы относительно условий труда, а «групповые собрания» занимаются только такими вопросами, как чистота туалетов и распределение рабочей одежды.

Если рабочего спросить, что для него сделало совместное управление, он не даст чёткого ответа. Он скажет: «Это хорошо», «Мы подняли производство» и так далее, или же просто «Мы продолжаем работать, как и раньше». Если настаивать на более конкретном ответе, можно услышать: «Лучше мне ничего не говорить, я не хочу проблем». Они никогда не упоминают какое-либо серьёзное участие в стратегических решениях относительно процесса производства или управления заводом. Наоборот, для некоторых ситуация, собственно говоря, ухудшилась: а именно, для рабочих из старых предприятий, которые организовали кооперативы во времена аутсорсинга, чтобы сохранить свои рабочие места.

Эти кооперативные рабочие (около 600) принимают участие в процессе производства так же, как и другие, но исключены из «совместного управления». Они не могут пользоваться автобусами компании, чтобы добраться на работу и домой, не могут есть в столовой. Они не получают годовой премии (которая равняется 3-4 месячным зарплатам) и оплачиваемого больничного. Эти рабочие не защищены коллективным договором; им платит кооператив, заключивший отдельный договор с Алькасой. В результате каждый кооперативный рабочий получает определённую сумму денег за выполнение определённого задания, и больше ничего. Очевидно, что кооперативы действуют как микробизнес, только закрепляющий ненадёжное положение рабочего в мире корпораций. Ещё тревожнее тот факт, что члены разных кооперативов редко общаются друг с другом и не могут коллективно осудить это положение. Каждый остаётся наедине со своим гневом и разочарованием. Другие рабочие на Алькасе демонстрируют свою солидарность с этими подёнными рабочими абстрактно и только на расстоянии: в конце концов, «администрация уже пыталась улучшить их положение». Какой же ответ получает кооперативный рабочий на свои жалобы? Он должен принимать участие в «политических» курсах, описанных выше!

Инвепаль: бумажная фабрика

Расположенное в Мороне, в 200 километрах к востоку от Каракаса, это предприятие было закрыто своим предыдущим собственником. Рабочие два года боролись за сохранение своих рабочих мест, пока предприятие не экспроприировало государство (а собственник получил большую компенсацию) и не ввело там совместное управление. Примерно 400 рабочим предложили создать кооператив и приобрести 49% акций компании, при том, что 51% пойдёт государству. Для этого кооператив взял кредит в частном банке. Инвепаль, со своей стороны, нанимал по субподрядам столько рабочих, сколько считал необходимым (и, следовательно, они не входили в кооператив). Всего были наняты около 650 рабочих.

Оборудование на Инвепале такое же, которое было установлено во время открытия фабрики в 1957 году. Оно абсолютно устаревшее и разрушенное. Машины работают на уровне 20% своей мощности. Частично причина этому – поломанный внутренний электрогенератор и перебои с поставками сырья из Аргентины и Колумбии. Всего потери составляют более 2 миллионов евро в год, и фабрика продолжает работать лишь благодаря помощи со стороны государства. Как видим, логика «благополучия» (welfare) заняла место капиталистической логики «производства».

Государство, имея 51%, имеет абсолютный контроль над администрацией фабрики (менеджер является также министром труда) и практически не передаёт никакой информации рабочим в кооперативах. Поскольку предыдущие представители просто терпели это состояние дел, в начале 2006 года кооперативные рабочие избрали новый, более радикальный менеджмент, пребывающий в постоянном конфликте с Инвепалем – хотя на самом деле ситуация значительно не изменилась. При новой администрации уровень производства остался таким же. Кооперативные рабочие устраивают еженедельные встречи, на которых организовывают работу каждой секции – без надзора начальства – и значительно более довольны климатом на фабрике. Менеджмент Инвепаля ещё должен вмешаться в эти автономные процессы, но когда рабочие получили годовую премию за 2006 год, она была меньшей (3 зарплаты), чем в предыдущем году (4 зарплаты). В ответ рабочие вышли на улицы, перекрыв движение в знак протеста. Учитывая, что менеджмент не уделяет особого внимания процессу производства, никто не объявил «забастовку», потому что в этих условиях это не было бы эффективной формой давления. Более того, они не могли подать в суд, потому что не защищены никакой формой коллективного договора; в конце концов, они члены кооператива и просто работают как «совладельцы» предприятия. К этому можно добавить, что каждый в кооперативе получает одинаковую зарплату: это не было результатом сознательного решения и солидарности! Даже сами рабочие считают это несправедливым. Они считают это отрицательным результатом своего участия в кооперативе.

Теперь рабочие надеются на подготовку и внедрение ряда норм, которые, наконец, чётко определят их права как работающих членов кооператива. На наш вопрос относительно совместного управления они отвечают: «Это всё как и раньше, уровень эксплуатации был раньше таким же, как и сейчас». Более того, поскольку кооператив не смог выплатить кредит банку, предприятие (или, собственно, государство) должно было заплатить за него. В результате кооперативные рабочие теперь находятся в финансовом долгу перед Инвепалем.

Рабочие ничего не слышали о фильме «5 фабрик: рабочее управление в Венесуэле», снимавшемся на Инвепале и обширно демонстрировавшемся за границей, особенно в Европе! Несмотря на их критику министра труда/менеджера Инвепаля, они поддержали переизбрание Чавеса. Из-за визита журналистов государственного телевидения, они решили ничего не говорить о том, что творилось на фабрике, чтобы не запятнать имидж их любимого кандидата.


http://www.livasprava.in.ua
Автор перевода "Мастер Джини" (Киев) http://master-genie.livejournal.com/