"Опять на патриотизм напирают – значит, проворовались". Эта фраза, как утверждают, принадлежит великому сатирику Салтыкову-Щедрину. Или не ему: некоторые говорят, что это апокриф. Так или иначе, эта фраза весьма популярна среди критической общественности в России. И она наиболее точно описывает то, что скрывается за инцидентом в Керченском проливе.

Кому принадлежит Крым; в чьих водах на сей раз столкнулись российские и украинские военные корабли; было дано предупреждение или нет; можно ли было остановить корабли, не открывая огонь – все это вопросы и темы для специалистов по праву, военной тактике или для политических спекулянтов. Для нас, обычных людей, интересны подоплека и риски нынешнего роста милитаризма в регионе.

Новейшее обострение российско-украинских отношений более чем когда-либо отражает нарастание внутриполитических проблем у режимов в Киеве и Москве. Неолиберальная, антисоциальная политика правящих элит в обеих странах наталкивается на все большее недовольство населения. В Украине правительство президента Порошенко недавно резко повысило тарифы на газ. Это отвечало и требованиям МВФ. Когда к тому же стали происходить массовые отключения отопления, в ряде городов в ноябре вспыхнули ожесточенные уличные протесты. В Кривом Роге люди взяли штурмом здание газового концерна и сами подключили отопление. В других местах отмечались перегораживания улиц... При этом Порошенко сегодня абсолютно нелюбим сред населения: за время его правления обнищание выросло на десятки процентов. А в следующем году грядут президентские выборы.

Но и в России ситуация потенциально ничуть не лучше. После выборов весной 2018 года правительство президента Путина развернуло фронтальное неолиберальное наступление на население. В результате пенсионной реформы популярность его и его правящей партии упало до рекордно низкого уровня. Прежние патриотические мотивы (такие как разглагольствования о "России, встающей с колен" или эйфория вокруг Крыма) работают все хуже и хуже. Правящим кругам срочно нужен новый отвлекающий фактор.

В подобных ситуациях нередко шли на риск "маленькой победоносной войны" (в прошлом и в настоящем). Но в сегодняшней Европе подобные игры слишком опасны. По крайней мере, намеренное разжигание войны чересчур рискованно. Но милитаристская истерия по-прежнему остаётся испытанным и эффективным политическим оружием. Нелюбимые политики всеми силами пытаются предстать в виде "сильных людей", ни на йоту не уступающих "геополитическому противнику". А раздувание "опасности извне" призвано обеспечить мобилизацию населения вокруг "национальной идеи" и тем самым заделать все более углубляющуюся пропасть между правителями и управляемыми.

При этом остаются два вопроса. Во-первых: как долго еще будут люди в России и Украине попадать в подобные ловушки? И во-вторых: насколько высок риск того, что ситуация ненамеренно выйдет из-под контроля и произойдет эскалация милитаристской истерии в настоящий военный конфликт? Увы, в современном мире капиталистического милитаризма заранее ответить на такие вопросы невозможно.