Сегодня на Первомай принято смотреть как на развлечение, когда все, называющие себя анархистами, отправляются на демонстрацию, не задумываясь о том, зачем демонстрировать в день, который символизирует угнетение трудящегося класса.

В 1884 году Федерация организованных профессиональных и рабочих союзов приняла резолюцию, в которой говорилось: с 1 мая 1886 года путем всеобщей стачки по всем США будет установлен 8-часовой рабочий день.

В условиях бурной индустриализации в США и остальном мире в ту эпоху такой протест сильно беспокоил власть имущих, и их цепные псы «обрабатывали» трудящихся, пытаясь «усмирить» их.  И в 1886 году люди начали всеобщую забастовку, ведя борьбу не за свои «права», а чтобы покончить  с рабочим днем «от рассвета до заката» (в буквальном смысле слова, потому что нормой было работать по 10, 12 и 14 часов в день) и ввести 8-часовой рабочий день – без всяких посредников или политиков, с помощью прямого действия (в данном случае – всеобщей стачки).

С 1885 года во всех рабочих кругах из рук в руки США передавалась листовка, в которой говорилось:

«ДЕНЬ ВОССТАНИЯ, А НЕ ОТДЫХА

День, когда союз армии работников двинется вперед с гигантской силой, против всего, что сегодня держит под контролем судьбы страны. День протеста против угнетения и тирании, против забитости и всех войн. День, когда мы начнем пользоваться 8 часами труда, 8 часами отдыха и 8 часами на то, что мы хотим делать!»

1 мая 1886 года: в этот день забастовка стала «всеобщей». Стачка парализовала 1200 фабрик и заводов – и это в США 1880-х годов! По всем США трудящиеся вышли на улицы, чтобы добиться того, чего они хотели. Некоторые заводы наняли штрейкбрехеров (людей, не заслуживающих того, чтобы их называли словом «рабочие»: они должны были работать, когда рабочие бастуют).

2 мая 1886 года: рабочие фабрики «Мак-Кормик» организовали митинг протеста против увольнения работников в первый день и против полицейской жестокости в отношении трудящихся. Когда один из товарищей выступал перед 6-7 тысячами собравшихся, некоторые столкнулись со штрейкбрехерами, которые как раз выходили с предприятия после работы. Подоспевшая полиция убила 6 рабочих; много людей было ранено. Очень скоро (буквально, через несколько минут) была изготовлена, напечатана и роздана новая листовка, в которой говорилось: «Раз вы убиваете рабочих, наш ответ будет настолько мощным, что хозяева запомнят это надолго!»

3 мая 1886 года: по всей стране движение захватило уже 340 тысяч человек (не все они бастовали, но все вышли на борьбу). В одном только Чикаго бастовали 80 тысяч человек. На этом фоне самая известная рабочая газета (которая печатала все боевые листовки той эпохи) призвала к «вооруженной борьбе». В листовке говорилось: «Кровь пролилась. Случилось то, что должно было случиться. Полиция обучается не просто так. Частная собственность исторически возникла из насилия. Классовая война пришла (…) в жилища бедняков, женщины и дети оплакивают потерю мужей и отцов. Обитатели дворцов, поднимая бокалы, наполненные  дорогими  винами, произносят тосты за здоровье покрытых кровью бандитов закона и порядка. Вытрите ваши слезы, попранные и избитые, раздавите счастливых рабов и опрокиньте воровскую систему!»

Было решено созвать вечером 4 мая общий митинг на Хаймаркетской площади в Чикаго (вначале предполагалось, что он будет «вооруженным», но затем призыв был изменен, и людей призывали собраться просто на народный митинг, невооруженный, с тем чтобы привлечь на него как можно большее число рабочих). 

4 мая 1886 года: весь Чикаго бастует. После нападения полиции на 3-тысячную колонну рабочих утром, вечером 3 тысячи человек собрались на Хаймаркетской площади (по всей стране в этот день происходило множество митингов). Начался дождь, и многие рабочие принялись искать укрытия. В какой-то момент на площади остались всего 200 рабочих. В это время к митингу подошли 180 полицейских, и один из офицеров приказал собравшимся разойтись. Рабочие ответили: «Это мирный и легальный митинг». Офицер отошел, чтобы отдать приказ полицейским, но в это время раздался взрыв бомбы, и полиция начала стрелять по всему, что движется. Весь квартал был объят ужасом, а аптеки были заполнены людьми, искавшими медикаменты. 7 полицейских погибли от собственных пуль (потому что полиция стреляла без разбора , попадая и в своих).

5 мая 1886 года: в Милуоки полиция разгоняет рабочий митинг, убив множество рабочих. В Чикаго тюрьмы заполнены рабочими. Полиция арестовала 8 анархистов: Аугуста Шписа, Михаэля Шваба, Сэмюэля Филдена, Альберта Парсонса, Адольфа Фишера, Джорджа Энгеля, Луиса Лингга и Оскара Неебе; все они – члены «Международной ассоциации людей труда». Их обвиняют во взрыве бомбы на Хаймаркете 4 мая (многих из них там вообще не было, а один в это время как раз выступал) и убийстве полицейских.

На судебных слушаниях было полно бизнесменов и богачей, так что на самом деле это был не суд, а линчевание. Суд приговорил семерых к «смерти через повешение», а одного из подсудимых – к 15 годам тюрьмы. Во многих странах произошли протесты в защиту товарищей : в России, Франции, Италии, Испании, Голландии, США…

После «5 дней мая»: суд заменил приговор одному из товарищей на «пожизненное заключение»; позднее он покончил с собой в тюрьме, взорвав динамит. 11 ноября 1886 года четверо из семи оставшихся в живых товарищей были отправлены на виселицу; когда их вели на казнь, они пели «Анархистскую Марсельезу». Затем товарищи были повешены и убиты государством.

Разве такие события – повод для развлечения и праздника?

В Португалии до появления Всеобщей конфедерации труда (CGT, секции Международной ассоциации трудящихся) Первомай был «карнавалом». После создания CGT1 мая стали воспринимать как день активных протестов, бойкота, стачек и просвещения относительно истории и анархистских идей.

К сожалению, грустно видеть, как иногда люди идут на Первомай по традиции, без всякой воли к борьбе, просто рассчитывая повеселиться в демонстрации. Другие идут, полагая, что делают хорошее и полезное дело, хотя на самом деле было бы куда полезнее организовать активный бойкот и распространять рабочие идеалы и анархистские идеи. Третьи идут на демонстрацию под флагами, символизирующими угнетение (Куба, Венесуэла, Китай и т.д.). Четвертые же вообще не идут ни на какой митинг, марш или иное мероприятие, просто думая: «Замечательно, сегодня можно не работать, хе-хе…».

Итак, в заключение мое мнение: я не думаю, что люди изменятся, увидев несколько черных флагов на легальном митинге в «День трудящихся» (остальные 364 или 365 дней остаются днями хозяев…). Только углубление социального неравенства и рост классового сознания среди трудящихся и их детей (студентов, молодых безработных и других «позабытых») заставит людей увидеть, что нет мира между классами (как нас хотят уверить реформисты, либералы и другие течения, вплоть до социал-демократии), и поверить нам.

Много чего нужно изменить в этом мире, но ничто не изменится, если не изменишься ТЫ!

Да здравствует 1 мая: сегодня – день борьбы, «завтра» – день памяти.

PS: Возможно, организовать новый "Боевой май", как в 1886 году, снова за 8-часовой рабочий день, было бы неплохой идеей?

Эрнешту Каштаньейра

См. по теме:

Бессмертный К. С. История Первомая

В. З. Наци и Первомай