Сообщает греческий товарищ, находящийся в Париже:

Учитывая, что меня самого там не было, нелегко составить себе абсолютно точную картину. Однако я выделю несколько моментов, которые считаю важными, на основе собранной мною информации (с электронных сайтов, из разговоров с друзьями и товарищами, которые принииали участие и т.д.)

Вначале, то есть после полудня первого дня (в среду), все было скорее аполитичным. Самыми «сознательными» были некоторые националистические мошенники, несшие транспарант от имени «300 греков» (намек на спартанского царя Леонида, который, как гласит легенда, отражал персидские атаки с 300 верными ему солдатами). Весьма близкие к крайне правым, они вели речи типа «политики – это предатели, продающие страну иностранцам, то есть еврею Стросс-Кану». По свидетельствам анархистов на афинской Индимедии, на той стороне площади обнаружились даже некоторые фашики. Речь идет о той части площади, которая находится прямо перед парламентом и привлекает наибольшее внимание СМИ.

Однако, к вечеру среды, когда началась первая генеральная ассамблея, дело начало мало-помалу политизироваться. К счастью, националисты не участвуют в генеральных ассамблеях, и это стало результатом скрытого разделения между двумя сторонами площади: на одной стороне находится наиболее националистически-популистская и политически люмпенизированная часть (которая выкрикивает нередко вульгарные и мачистские лозунги против политиков, но никогда не против парламентаризма, как такового, поднимает греческие флаги и т.д.); на другой – сердцевина мобилизации, та сторона площади, где разбиты первые палатки (на данный момент, не очень многочисленные) и проходят сессии генеральной ассамблеи.  

Я наблюдал всю генеральную ассамблею вечером в среду (его можно было видеть на сайте как видеопередачу в реальном времени) и оцениваю выступления следующим образом. Прежде всего, были те, кто выражал свои гнев и возмущение в довольно наивном и немного популистском стиле, высказываясь против банкиров и политиков, ничего не предлагая, но и не демонстрируя право-популистские тенденции. Далее, была вторая большая категория – люди, которые (по всей вероятности) вообще впервые выступали на публичных мероприятиях и поэтому пытались скорее рассказать о своей личной ситуации («я без работы вот уже 3 месяца»; «я студент» и т.д.) и говорили скорее «экзистенциально», чем «политически». И, наконец, были те, кто пытался идти в несколько более радикальном направлении, по видимости, анархисты и либертарии (один парень даже говорил о «самоорганизации»).

Первоначально большинство анархистов и леваков весьма сдержанно отнеслись к мобилизации, особенно из-за позиции греческих СМИ, которые сначала впечатляюще поддерживали ее, делая упор на ее мирный характер и отрицательное отношение к политическим партиям и профсоюзам.

Учитывая, что греческие СМИ почти всегда и систематически поливают грязью любое выступление против мер экономии, такое изменение отношения воспринималось как странное и даже подозрительное, тем более, что все было организовано через Интернет, Фэйсбук и т.д. Многие из нас думали, что речь идет всего лишь об аполитичной штуке, похожей на «молчаливые» и подчеркнуто аполитичные протесты лета 2007 г. в связи с большими пожарами. Однако мало-помалу большинство левацких и анархистских организаций и групп начали поддерживать мобилизацию.

Фашики также попытались проникнуть в мобилизацию, но, очевидно, потерпели провал. Интернет-сайт «Хриси Авги» («Золотой зари») – основной неонацистской организации, члены которой занимались погромами против иммигрантов в последние недели, под предлогом убийства грека ворами-афганцами 2 недели назад –  осудил мобилизацию как дело, контролируемое анархистами и леваками и призывал, в свою очередь, к собранию в неблагополучном квартале Святого Пантелеймона, где фашикам удалось за 2 последних года сколотить солидную базу с намерением создать собственную «Экзархию» (традиционный анархистский квартал в центре Афин).

По свидетельству очевидцев, на генеральных ассамблеях было очень мало националистических выступлений. А когда один мужик стал говорить против иммигрантов, публика его освистала. В Салониках один студент заявил на генеральной ассамблее, что люди пришли сюда не как греки, а как граждане, потому что иммигранты также страдают от политики элит, и ему аплодировали.

Несмотря на дождь, люди продолжали участвовать в митингах во всех крупных городах страны в четверг и пятницу и намерены участвовать этим вечером (28-го).

Самый важный момент: афинская генеральная ассамблея в пятницу приняла решение заменить весьма неопределенный лозунг «Настоящая демократия» лозунгами «Прямая демократия» и «Равенство, справедливость, достоинство». Проблема в том, что точно неизвестно, до каких пределов распространяется влияние анархистов, участвующих в генеральных ассамблеях, и отражает ли лозунг также мнение «не примкнувших ни к кому» участников. Большинство товарищей и друзей в Греции настолько полны энтузиазма, что не слишком точны в описаниях происходящего.

Что касается меня, то я не столь оптимистичен и в большей мере склонен к скептицизму, потому что мне кажется, что оккупация площадей – хорошее средство борьбы против власти (в таковом качестве его использовали египтяне), но оно не слишком много дает в политическом контексте западных стран. Если эти оккупации не смогут быть увязаны с другими инициативами (стачками, захватами университетов и рабочих мест и т.д.), весьма вероятно, что люди в какой-то момент устанут. Испанские анархисты пишут на Индимедии, что каталонская полиция учинила зверства ради эвакуации площади Каталонии, и это оживило дело как раз в момент, когда люди начали переставать понимать, что делать дальше после того, как они проголосовали за свои требования.

По информации Collectif Politique Lieux Communs