Сопротивление в сегодняшнем Китае

Количество актов сопротивления в Китае продолжает расти. В Китае часто происходят как крупные, так и мелкие акции протеста. В том, что касается их размера и характера, они варьируют от рабочих протестов против невыплаты зарплаты или с требованием расширение трудовых прав до протестов против коррумпированных чиновников и загрязнения окружающей среды.

Часто протесты быстро подавляются методами репрессий, но зачастую подобные конфликты приводили к тому, что протестующие добивались уступок и гарантий, поскольку однопартийное государство прибегает к различным средствам для того, чтобы ограничить социальные волнения и восстановить «социальную гармонию». В связи с тем, что подавляющее большинство протестов являются стихийными или ограничены одной местностью либо вопросом и что к тому же информация и сообщения о подобных конфликтах часто подвергаются цензуре, весьма трудно составить общее представление о сопротивлении в Китае или оценить его в целом.

Тем не менее, за последнее время вспыхивал ряд конфликтов, которые выделяются из общего ряда по своим особым новым характерным чертам, и было бы ценно их прокомментировать, поскольку они, как представляется, знаменуют собой беспрецедентные до сих пор шаги к разрыву с прошлым.  

20 лет – после подавления движения за демократию 1989 г. – длилась глубокая деморализация среди работников приходящих в упадок общественных служб, в то время как в переживающем бум частном секторе низкий уровень ожиданий рабочих-мигрантов из деревень служил выражением их незнания своих собственных прав. Борьба трудящихся в обоих секторах оставалась в высшей степени атомизированной и стихийной. Однако последние по времени события могут стать знаком того, что времена начинают меняться. Они служат выражением куда более высокого сознания координации борьбы и даже демонстрируют элементы низовой демократии.

Хотя однопартийное государство все еще остается очень сильным, на уровне провинций появились признаки того, что партии приходится считаться с требованиями низового движения. Для нас эти конфликты все больше и больше служат новыми знаками надежды. Мы попытаемся здесь дать оценку некоторых из наиболее значительных выступлений трех последних лет, чтобы показать, почему они важны в китайском контексте и почему  подобные формы сопротивления могут оказаться важными для будущего расширения сопротивления в Китае.

Борьба против приватизации в Тунхуа (2)

В качестве первого эпизода мы рассмотрим борьбу против приватизации в Тунхуа в июле 2009 г. Борьба сталелитейщиков на стальном заводе в Тунхуа в провинции Гирин. В ходе которой погиб босс предприятия, привела к победе рабочих и к тому, что от плана продажи и приватизации фабрики пришлось отказаться. Протест начался, когда работники узнали о планах, что компания «Цзяньлун Стил» намерена взять в свои руки управление фабрикой и контроль над ней. У рабочих были вполне обоснованные причины для того, чтобы отвергнуть это, потому что «Цзяньлун» в сентябре 2005 г. уже купила 36% акций в Тунхуа, и это привело к волне увольнений. К тому же, «Цзяньлун» раннее уже временно контролировала предприятие, и финансовые результаты этого оказались плачевными, когда цены на сталь упали. Опасаясь дальнейшей потери рабочих мест в городе, где сталелитейное предприятие является единственным крупным работодателем, рабочие, узнав о планах передачи завода, решились на акции протеста. 24 июля один из незадолго уволенных до этого рабочих вывесил на главном здании Тунхуа транспарант, на котором было написано: ««Цзяньлун», вон из Тунхуа» . Трудящиеся начали блокады улиц, чтобы помешать поставщикам завоз на фабрику и тем самым добиться остановки производства. В протесте приняли участие около 30 тысяч работников и бывших работников и членов их семей.

Акция закончилась ночью, после того как директор фабрики Чэнь Гоцзинь в ходе протестов был избит до смерти. «Цзяньлун» отказалась от своего предложения о покупке  вскоре после смерти Чэня. Большая доля гнева рабочих была направлена непосредственно на Чэня, который первым приехал в Тунхуа в 2006 г. вскоре после того, как «Цзяньлун» приобрела первые акции фирмы. Его ненавидели не только за то, что он был представителем «Цзяньлуна» и к тому же был известен своим жестким и крайне репрессивным управлением, но и потому что работники помнили о растущем неравенстве и несправедливости в зарплате между собой и менеджерами, которые были связаны с приходом Чэня. В одном из сообщением можно было, к примеру, прочитать, что в 2008 г. Чэнь получил 3 млн.юаней, тогда как многие пенсионеры фирмы получали менее 200 юаней в месяц (3).

Конфликт успешно остановил приватизацию Тунхуа «Цзяньлуном». На следующий год большую часть акций Тунхуа приобрела китайская группа «Шуган стил», гигантское государственное предприятие. Хотя вначале это было победой, следует еще внимательно присмот реться к тому, как долго рабочие смогут сохранять свои рабочие места, поскольку и государственные предприятия после реструктуризации управляются как любые другие коммерческие предприятия – под сильным давлением к снижению издержек на рабочую силу.

Конфликт в Тунхуа примечателен по многим причинам.

Во-первых, оно не просто иллюстрирует очередной случай сопротивления, в ходе которого китайские рабочие не стали пассивно наблюдать за грозящей им приватизацией. Тот факт, что в ходе этого конфликта был убит менеджер, отражает растущий гнев и безнадежность рабочих, чьи основы жизни находятся под угрозой, в то время как администрация пожинает плоды и назначает себе самые высокие оклады. В период реформы предприятий с конца 1980-х гг. в газетах часто можно было прочитать о том, что отдельные рабочие убивали менеджеров, потому что те увольняли их или сокращали им зарплату, но это никогда не были коллективные акции. Там, где происходили коллективные действия – в основном, демонстрации, организация лагерей перед фабриками и т.д., – они были весьма умеренными и дисциплинированными из страха перед репрессиями. Случай в Тунхуа был первым, когда менеджер был убит большой группой рабочих, и это было поддержано большинством других рабочих. Интернет-сообщество также поддержало насильственные действия рабочих. Столь массовый выплеск гнева трудящихся перепугал местное правительство и заставил его пойти им на уступки. Является ли это всего лишь отдельным эпизодом, или знаком того, что деморализующий эффект поражения рабочих в 1989 г. теперь медленно исчезает, еще будет видно. Но будущие конфликты с участием коллективов государственных предприятий могли бы опираться на этот пример и вдохновляться им.  

Во-вторых, примерно в то же время, что и в Тунхуа, борьбу против приватизации вели также рабочие компании «Линьчжоу стил» в городе Пуян, и победа в Тунхуа подлила масло в огонь их борьбы. На пике противостояния рабочие в течение 90 часов удерживали представителя местного правительства. Их борьба также завершилась победой.  

В-третьих, китайская стальная промышленность, крупнейшая в мире, служит примером отраслей, где многие работники потеряли свои рабочие места, став жертвами широкомасштабных волн увольнения, которые, в свою очередь, явились результатом политики приватизации и концентрации. Эту политику проводило центральное правительство, стремившееся этим придать отрасли конкурентоспособность на мировом рынке. За период с 1996 по 2001 гг. число занятых в черной металлургии сократилось с 3,37 миллионов до 2,04 млн., то есть, на 40% (4). Хотя сегодня они составляют всего примерно пятую часть китайского рабочего класса, борьба в Тунхуа показывает, что работники государственных предприятий и коллективных предприятий все еще могут быть внушительной силой. Кроме того, фактом остается то, что, несмотря на снижение веса государственных предприятий и их работников, эти предприятия все еще являются важнейшими отраслями промышленности, даже после реструктуризации. И это дает рабочим большую силу, чем можно судить по голым цифрам.

Наконец, в случаях с Тунхуа и Линьчжоу, все якобы рабочие организации на фабриках – профсоюзы, производственные органы представительства работников и руководящих служащих и т.д. – проявили свою неэффективность в деле выражения интересов работников. Поэтому рабочие обеих фабрик предприняли действия, независимые от профсоюзов, хотя многие из них состояли в профсоюзах. Один из работников Тунхуа так прокомментировал это в «China Daily»: "Не могу припомнить, когда у нас в последний раз была встреча с представителем профсоюза. В тот день, когда был убит Чэнь, профсоюз уж точно не сделал ничего хорошего" (5)

Забастовка рабочих "Хонды"

В мае 2010 г. начались, вероятно, наиболее видные забастовочные инциденты в недавней истории Китая: рабочие "Хонды" в Фушани, в провинции Гуандун, забастовали, потребовав повышения зарплаты и, что, возможно, еще важнее, реорганизации своего  профсоюза на предприятии, и это положило начало волне стачек рабочих на принадлежащих иностранным фирмам автомобильных заводах тем же летом. В отличие от случая с борьбой в Тунхуа, эти работники выступили не перед лицом потенциальной потери рабочих мест в результате приватизации. Уже работая на частном предприятии, они вступили в борьбу за улучшение своего положения.   

Забастовка началась 17 мая, когда около 100 рабочих прекратили работу. За этим последовали две забастовки 21 мая. Администрация "Хонды" отомстила, уволив 2 рабочих лидеров. Но трудящиеся не сдались, и на следующий день стачка распространилась на все предприятие, и производство полностью остановилось. Забастовка продолжалась более 2 недель и закончилась лишь после того, как постоянным работникам было предложено повышение зарплаты на 35%, а временным – более чем на 70%. До этого рабочие "Хонды" получали зарплату ниже стандартной для отрасли. Фирма особенно ловко использовала наём временных работников, на которых не распространяются нормы китайского трудового законодательства, и платили ставки ниже минимально гарантированных законом.  

Несмотря на иные обстоятельства, как и в случае с борьбой в Тунхуа, Всекитайская федерация профсоюзов на "Хонде" не защищала интересы трудящихся. Однако в ходе стачки низовой профсоюз продемонстрировал, что его интересы полностью расходятся с интересами рабочих. 31 мая некоторые из бастующих подверглись физическому нападению со стороны людей с профсоюзными значками. Даже после издания путаного письма с извинениями, было ясно, что профсоюз скорее стремится побудить их как можно скорее вернуться на работу, чем добиться положительного исхода для работников. На уровне предприятия рабочие "Хонды" поняли, что их профсоюз их оставил, и они сделали реорганизацию профсоюза на рабочих местах ключевым требованием забастовки. Представители рабочих в открытом письме раскритиковали отраслевой профсоюз, заявив: "Мы возмущены присвоением профсоюзом плодов рабочей борьбы. Мы настаиваем на том, чтобы отделение профсоюза фабрики было избрано конвейерными рабочими" (6). В конечном счете, работникам не удалось добиться осуществления этого требования в соглашении с администрацией. Хотя местный профсоюз вскоре вынужден был объявить о выборах в профсоюз на рабочих местах в компании в конце августа 2010 г., выяснилось, что это были всего лишь довыборы, при которых лишь часть руководства профсоюза на предприятии открыта для избрания, но председатель, которым были сильно недовольны бастующие, сохранил свою должность. Согласно исследованию, проведенному Globalization Monitor в апреле 2012 г., выборы в августе 2010 г. и ноябре 2011 г., организованные местным профсоюзом, были весьма усложненными: выборы представителей профсоюза проходили в 4 этапа. В результате членами руководства были избраны представители администрации, а активисты, возглавлявшие забастовку 2010 г., все провалены. Тем не менее, позитивным моментом, как сообщается, можно считать то, что профсоюз на предприятии сумел добиться дальнейшего повышения зарплаты в марте 2011 г. в результате коллективных переговоров с администрацией (7).

Тот факт, что многие из рабочих были молодыми людьми (более 50% участников первой забастовки в Фушани были временно нанятыми старшеклассниками), сам по себе знаменателен. Он означает, что эта забастовка является проявлением действий нового поколения китайских рабочих, над которыми не довлеет память о поражении демократического движения 1989 г. (большинство из них, вероятно, даже не знают об этом событии из-за цензуры) и которые полны готовности сражаться за улучшение условий на своих рабочих местах. В то время, как рабочие государственных предприятий в общем не готовы призывать к перевыборам профсоюза на рабочем месте, опасаясь обвинений в "подрыве руководства партии", молодые рабочие частного сектора, в основном, выходцы из деревень или небольших городов, осмелились сломать табу и призвать к таким перевыборам.    

Во-вторых, рабочие "Хонды" продемонстрировали, что обладают более широким взглядом, чем их родители. На пике своей борьбы они дали ясно понять, что рассматривают свои действия как служащие интересам всего китайского рабочего класса. По словам бастующих рабочих, "наша борьба в защиту своих прав – не только борьба за нас самих, 1800 работников "Хонды". Мы озабочены правами всех рабочих по всей стране. Мы хотим подать хороший пример рабочих, борющихся за свои права" (8). Нам неизвестно, как велико число рабочих, могущих разделять эту точку зрения, но совершенно определенно, что они не похожи на своих родителей, которые говорили о себе "эрши дин чушань, сиши дин шушань" (В 20 лет мы все идем в город работать, в 40 – возвращаемся в родную деревню). Новое поколение сельских рабочих-мигрантов в целом испытывает сильное желание пустить корни в городе и склонно скорее воспринимать себя как часть городских рабочих, чем "нунмингун". В действительности, они вообще редко обрабатывают землю и не слишком хотят вести крестьянскую жизнь. Те. кто получают среднее или профессиональное образование, скорее склонны к более широкому взгляду на вещи, чем их родители. Даже если случай с "Хондой" остается единичным, он, тем не менее, как и случай в Тунхуа, служит важным сигналом развития сопротивления среди молодых сельских рабочих-мигрантов. Чего они могут достичь, остается пока неясным, но эти молодые рабочие еще могут удивить нас в ближайшем будущем.

Борьба рабочих на «Пепси»

Еще один важный пример акций протеста рабочих за последнее время – это протест тысяч работников комбината по разливу Пепси-колы 14 ноября 2011 г. против соглашения между компанией «Пепси» и тайваньской холдинговой корпорацией «Тинъи» (известной также как «Мастер Кун»). В рамках этого соглашения «Пепси» планировала отказаться от розлива в Китае и передать свою долю капитала холдингу «Tинъи-Асахи Беверейджс» (ТАБ) совместному предприятию «Tинъи» и японского холдинга «Асахи груп», за что «Пепси» становилась участником новообразуемого совместного предприятия. Договоры работников с «Пепси» подлежали отмене, и их заставляли пойти на новые переговоры с  TAБ. Услышав об этой новости, рабочие, которых никто не проинформировал о сделке между обеими фирмами, взяли свободный день (9) и стали протестовать, требуя, чтобы либо передача предприятия была остановлена, либо чтобы «Пепси» выплатила им компенсацию за нарушение первоначального трудового договора.

Протест рабочих имел такое большое значение, потому что работники впервые сделали шаг к координации действий – в отличие от большинства других рабочих протестов в Китае. В одно и то же время произошли выступления протеста на комбинатах по розливу в не менее чем 5 различных городах, включая Чунцин, Чэнду, Фучжоу, Чанша и Наньчан. Кроме того, вследствие акции протеста была организована он-лайн-кампания, которая должна была связать их с рабочими во всех разливочных комбинатов «Пепси» по всему Китаю.  

Вскоре после этого 30 ноября «Пепси» действительно объявила о ряде компенсаций для работников: они могли выбирать, остаться и проработать там еще год, чтобы затем получить более высокую компенсацию, или получить компенсацию немедленно, но в меньших размерах или сохранить свои текущие договоры без каких-либо изменений. Однако постинги в очень быстро отключенных Интернет-блогах показали, что, по меньшей мере, некоторые работники все еще недовольны ситуацией. Так, 1 декабря в блоге одного из сотрудников «Пепси» в Ляньчжоу констатировалось, что рабочие не согласны с предложением работодателя и требуют от него прислушаться к их требованиям. Если менеджмент вовремя не прислушается к рабочим, они угрожали прибегнуть ко всем законным мерам, чтобы добиться удовлетворения своих жалоб.  

Связь между «Пепси» и «Тинъи» была, в конце концов, одобрена китайским министерством торговли. Хотя по-прежнему поступают сообщения, что работники недовольны предложенной компенсацией, неясно, будут ли новые акции протеста.

Протесты в Укани

Вероятно, самым заметным движением сопротивления последних лет, стала борьба жителей Уканя, рыбацкого городка с примерно 13 тысячами жителей в провинции Гуандун в 2011 г. В ходе этого конфликта дело дошло до временной полной утраты контроля над населением со стороны правящей компартии. И, в конечном счете, жители добились частичной победы, и им впервые удалось организовать новые независимые выборы в общинный совет.

Столкновения начались с того, что жители Уканя стали защищаться против незаконного захвата земли коррумпированными правительственными чиновниками. Юридически неправомерное «присвоение земли» – проблема, широко распространенная в Китае, и официальные лица подтверждают, что ее жертвами стали более 43% китайских крестьян, а местные правительства сделали на этом огромные прибыли (10). Протесты против этой формы коррупции часто происходили и происходят в Китае, но они все больше обращают на себя внимание китайского руководства, которое стремится сохранить социальную стабильность и, по меньшей мере, на словах, заявляет, что права деревенских жителей должны защищаться. 

По данным жителей Уканя, проблема, которая состоит в том, что у них отбирают землю, которую затем продают строительным фирмам, существует уже с середины 1990-х гг. Однако лишь несколько лет назад группа жителей начала жаловаться в юридические инстанции на коррумпированных чиновников, незаконно присваивающих их землю. В сентябре 2011 г. жители Уканя решили, что с них хватит, и вышли на массовые протесты на улицу. Они штурмовали бюро местного правительства и выгнали прочь секретаря партии.

Для атаки на жителей были быстро применены полицейские силы быстрого реагирования, но они были отбиты. Тем не менее, местное правительство вскоре после этого попросило граждан избрать 13 представителей, которые могли бы участвовать в посреднических переговорах. Как только гнев жителей немного остыл, правительство снова попыталось взять городок под свой контроль, и в начале декабря избранные представители были арестованы в одном из уканьских ресторанов. Их подвергли допросу и бросили в тюрьму. Двумя днями позже, когда полиция была снова направлена в Укань, она натолкнулась на еще более крупный массовый протест жителей. Несмотря на все попытки восстановить контроль с помощью слезоточивого газа и водометов, полиция была изгнана из города. Она отошла назад к дорожным заграждениям в нескольких милях от города, откуда пыталась прервать водоснабжение и подвоз продовольствия, пока протесты не закончатся. Когда стало известно, что один из 13 представителей общины, Сю Цзиньбо, умер в тюрьме, это только подлило масла в огонь гнева и решимости протестующих.  

Протесты в Укани можно считать примерными по многим причинам. В конце концов, несмотря на первоначальную жестокость и ужасную смерть Сю Цзиньбо, протесты не были подавлены самым решительным образом, как это обычно бывало в прошлом, но завершились освобождением арестованных и обещанием, что жалобы жителей будут учтены. Что имеет еще большее значение: впервые за десятилетия образованный гражданами временный комитет, который должен был подготовить выборы новых муниципальных представителей и в котором могли активно участвовать сами граждане, был признан городским и провинциальным правительством (11). Это показывает, что борьба снизу имеет потенциал прорвать практический запрет любых форм автономной организации снизу со стороны партии. 

В феврале 2012 г. в Укани состоялись первые настоящие выборы, на которых была выставлена коллегия выборщиков из 11 членов, организовавшая в следующем месяце выборы в новое муниципальное собрание. Прежние чиновники, «просмотревшие» незаконную продажу земли, были уже изгнаны. Было многое сделано для того, чтобы выборы были открытыми и демократическими. Перед выборами среди жителей Уканя была проведена регистрация имеющих право голоса, чтобы усилить прозрачность, и. По сообщению Синьхуа, в ней приняло участие более 70%. Далее, всем кандидатам в коллегию выборщиков было предложено сделать публичное заявление о том, что они не будут выдвигать свои кандидатуры на предстоящих выборах в городской совет (чтобы гарантировать, что они не смогут извлечь никаких преимуществ из своего участия в избирательной коллегии). Они должны были собрать 50 подписей своих сторонников в селении, чтобы заручиться минимальной поддержкой. В отчете говорится, что многие из жителей впервые приняли участие в выборах и испытывали в связи с этим большой энтузиазм (12). По планам избранного в феврале избирательного комитета, выборы в новый городской совет проходили в марте. Один из представителей заявил, что надеется на то, что эти выборы вдохновят всю нацию и все уровни администрации в будущем демократически избирать органы от деревень и до центрального правительства (13).           

То, что жители Уканя завоевали право на такие выборы, знаменует собой для них доселе невиданный шаг вперед. (Как анархо-синдикалисты и сторонники прямого самоуправления, мы не можем согласиться с подобным мнением. Любые, даже самые «демократические» выборы в представительные органы не устраняют господства и иерархии и не решают социальных и экономических проблем. Поэтому мы считаем, что переключение энергии жителей Уканя на выборы знаменует собой, напротив, упадок их движения протеста, – прим. перевод.). Недавно проведенные сравнения между выборами в Укани и выборами председателя городского совета в Гонконге показали, что Укань сейчас демократичнее Гонконга. Это демонстрирует, с одной стороны, чего добились жители Уканя, а с другой, насколько мало демократии в Гонконге. Однако пока неясно, что означает эта новая демократия для жителей Уканя. В действительности, проблема незаконного расхищения земли, которая и вызвала протест, все еще не решена, и нет никакой уверенности в том, что она получит когда-либо адекватное решение.

Важно упомянуть и то, что как бы сильно этот протест ни был направлен против коррумпированных чиновников, он не был протестом против компартии как таковой. Фактически во время событий было множество транспарантов и заявлений, в которых выражалась поддержка партии – то, что постоянно происходит в самых разных протестах в Китае. Это свидетельствует представлению о том, что вину за злоупотребления несут скорее местные коррумпированные чиновники, нежели центральное правительство. Среди лидеров протеста были члены компартии. Один из них, Линь Цзулуань. Был даже выдвинут на пост партийного секретаря Уканя. Доверие к нему граждан проявилось и в том, что позднее, на мартовских выборах, он был избран председателем городского совета, так что теперь он является и партийным секретарем, и главой горсовета.  

Вопрос, который постоянно задается в дискуссиях о значении событий в Укани, – насколько они или возникшая в результате их более демократическая модель могут в потенциале послужить примером в других местностях Китая? Однако же речи о «модели Уканя», пожалуй, чересчур оптимистичны, если не вводят в заблуждение. События в Укани могут рассматриваться как победа, достигнутая именно благодаря неизвестному дотоле в такой форме низовому сопротивлению. Но следует учитывать и особые обстоятельства, особенно то, что один из лидеров протестов был популярным и заслуженным членом компартии, и что они получили поддержку со стороны широко развитых сетей молодых жителей городка, которые сделали все для того, чтобы с помощью электронной связи и Интернета парировать меры цензуры. Еще одним фактором, безусловно, служит то, что провинциальное правительство Гуандуна в последние годы более терпимо относится к экономическим протестам, заметив, что они не обязательно угрожают однопартийному государству. Когда подобные реформы вводятся где-либо сверху, они остаются весьма ограниченными и в любой момент могут быть взяты назад, к примеру, если будут избраны кандидаты, не получившие поддержки партии или рассматриваемые в качестве угрозы. Только более широкая борьба, выходящая за рамки нынешних отдельных поводов, могла бы привести в Китае к возникновению более демократической и вызывающей доверие модели.       

Далянь

Еще одной важной причиной протестов в Китае является загрязнение окружающей среды. Хотя правительство объявляет своей целью уменьшение загрязнения и создание более чистой среды обитания, такого рода формулировки часто бессодержательны или легко забываются, если вступают в конфликт с выгодными инвестициями. Тем не менее, экологические протесты добиваются некоторого успеха из-за страха перед социальной нестабильностью. Примером экологического протеста последнего времени, о котором подробно сообщали, служит борьба в Даляни в августе 2011 г. Протесты в городе Далянь в провинции Ляонин на северо-востоке Китая заставили власти немедленно закрыть нефтехимический завод и пообещать перенести его в другое место. Протест начался в связи с озабоченностью жителей Даляни возможным выбросом ядовитого параксилола с фабрики «Фуцзя». Дамбы, которые должны были защищать фабрику, были разрушены высокими волнами в результате бури. Хотя начальство настаивало на том, что загрязнения среды не произошло, тысячи жителей вышли на улицы, разгневанные загрязнениями и риском для здоровья, которым они подвергаются. Многие утверждали, что с фабрики на самом деле произошла утечка яда, и требовали: «Параксилол – вон из Даляни» или «Отвергнем параксилол». Кроме того, сообщалось, что китайский журналист, пытавшийся обследовать предприятие, был избит силами безопасности (14).   

Как и во многих других случаях, местное начальство старалось ограничить социальные волнения, и уже в самом начале протестов мэр Даляни Ли Ванцай попытался успокоить протестующих, предложив перенести фабрику в другое место. Однако многие протестующие требовали, чтобы сначала был представлен календарный план переноса, и лишь тогда они прекратят протесты. Критический момент, который, несомненно, проявился и в ходе этого протеста, – это явное недоверие граждан к начальству. Как сказал один из демонстрантов, «даже если здесь произойдет отравление, правительство подвергнет новости цензуре» (15).

Это был уже не первый протест, который привел к остановке проекта, связанного с химическим веществом параксилол. К примеру, еще в ходе протестов в Сямыни в 2007 начальство было вынуждено остановить аналогичный проект и вывести его за пределы юрисдикции города.

Хотя протесты в Даляни с закрытием фабрики и обещаниями начальства перенести производство на остров Сичжун, казалось бы, закончился победой протестующих, с тех пор снова появились сообщения, согласно которым фабрика в Даляни снова может быть открыта. Правда, многие сообщения о возобновлении работы на континентальных сайтах были снова удалены (16). Если фабрика вновь заработает, это продемонстрирует лишь, как мало стоит слово начальства, и как им легко в любой момент его нарушить.

Хаймынь   

В декабре 2011 г. в течение 4 дней тысячи жителей протестовали в Хаймыни, городе в провинции Гуандун, неподалеку от Укани. Они блокировали улицы и взяли в кольцо правительственные здания. Тем самым они хотели выразить протест против планируемого расширения работающей на угле государственной электростанции "Хуанэн пауэр". Жителей подстегивали опасения насчет большого загрязнения уже со стороны имеющейся электростанции, которое и без расширения уже привело к проблемам со здоровьем, включая рост раковых заболеваний.  

И в этом случае на подавление протестов была направлена полиция быстрого реагирования, пустившая против толпы слезоточивый газ; это привело к большому числу раненых, сообщалось даже о 2 погибших (17). Кроме того, 2 протестующих были арестованы по обвинению в вандализме. Из опасения, что протесты разрастутся – и помня об Укани, – было предпринято множество усилий для запугивания протестующих. К примеру, сообщалось о том, что учащихся до позднего вечера не выпускали из школы – из опасения, что они могут примкнуть к протестам. Местные телеканалы показали выступления юристов, предупреждавших о том, что участие в протестах может повлечь за собой тюремное заключение сроком до 5 лет (18).

В сообщениях о событиях указывалось на то, что многие жители Хаймыня сравнивали ситуацию с Уканью и находились под этим влиянием. Тот факт, что оба события произошли в одно и то же время, несомненно, увеличил нажим на провинциальное правительство и мог способствовать быстрому принятию решения об остановке проекта, после того как стало ясно, что запугать протестующих не удалось. Конечно же, начальство не желает, чтобы события в Хаймыни переросли в новую Укань, что активизировало бы еще большее число людей. Результатом протеста стало заявление правительства города Шаньтоу, под юрисдикцию которого попадает и Хаймынь, о том, что проект временно отменяется, а все арестованные протестующие будут освобождены. Однако не было дано никаких обещаний полностью и навсегда остановить проект.

Выводы

Как показывают эти случаи, сопротивление в Китае может привести к ограниченно-позитивным изменениям. Это важно не только в свете краткосрочных преимуществ – например, остановки приватизации, завоевания лучших условий труда или большей защиты окружающей среды. Куда важнее в подобных победах то, что они служат вдохновением для будущих акций и могут оказать влияние на их позитивные результаты, о чем свидетельствует влияние борьбы рабочих на сталелитейном предприятии в Тунхуа, рабочих "Хонды" и жителей Уканя на другие конфликты того же времени. Выбранные формы сопротивления также показывают, что нынешние поколения становятся все смелее. И хотя такое происходит пока на невысоком уровне, попытка рабочих "Пепси" скоординировать свои действия заслуживает особого уважения. Ведь хотя попытки подобной координации имели место и в прошлом, страх перед последствиями все еще пугал людей. То, что молодые рабочие "Хонды" высказали притязания на действия в интересах всего китайского рабочего класса, демонстрирует, что это новое поколение свободно от страшного поражения 1989 г., обладает потенциалом видеть дальше собственной тарелки и непосредственного повода и отождествлять себя с более широкими проблемами. Пусть это остается лишь небольшими знаками, они дают нам основание сохранять надежду.  

У Лунъю и Бай Жуисю (1)

http://worldlabour.org/eng/node/515

Примечания:

1) У Лунъю и Бай Жуисю входят в число издателей China Labor Net

2) Следующие разделы о борьбе против приватизации в Тунхуа и забастовке на "Хонде" взяты из статьи тех же авторов "The Case for an Autonomous Labour Movement in China"

3) "30.000 China steel workers in deadly clash" – http://www.google.com/hostednews/ap/article/ALeqM5jioPQNV87uBjYSGuPr-LgcBJNdiAD99LC8900

4) Цзян Сюань. Вого чжунчанци шие вэньди яньцзю (Иссследование среднесрочной и долгосрочной безработицы в Китае). Пекин, 2004. С.181.

5) China debates the lessons of Tonghua tragedy // China Labour Bulletin – http://www.clb.org.hk/en

6) Open Letter to the Public and All the Workers in Honda Auto Parts Manufacturing Co., Ltd., 3^rd June 2010 – http://worldlabour.org/eng/node/361

7) Наньхай бэньтянь лаоци таньпань, цзиньнянь гунци цайчжан 600 юань (Переговоры о зарплате на Honda Nanhai првели к повышению зарплаты на 611 юаней в этом году) – http://gcontent.oeeee.com/7/1b/71bfbe458113bbc3/Blog/b4f/433268.html

8) Наньхай бэньтянь гунжэнь дайбяо фачжу гункайсинь (Открытое письмо представителей рабочих "Хонды Наньхай"), 3.06.2010 – http://www.sina.com.cn  

9) Рабочие заявляли, что они не бастовали, а просто протестовали, чтобы защитить свои права.  

10) Nearly half China farmers suffer land grabs // AFP. 7.02.2012.

11) Тем не менее, характерно также, что представители рабочих "Хонды" в Фушани на переговорах с администрацией были официально признаны в качестве избранных представителей снизу – что происходит чрезвычайно редко.  

12) Гуандун Укань цуньминь ижэнь и бяо дуйсюань цуньминь сюаньцзю вэйюаньхуй // Синьхуа Гуадун. 2.02.2012.

13) Минбао. 18.12.2011.

14) См.: Tens of thousands protests against chemical plant in Northern China // Guardian. 14.08.2011

15) Там же. 

16) Dalian Plant Re-opens after protests dissipate – http://rightsite.asia/en/article/dalian-chemical-plant-re-opens-after-protests-dissipate

17) Chinese official denies reports of deaths at Haimen Protest // Reuters. 21.12.2011 –  http://www.reuters.com/

18) Police fire tear gas at protesters in Chinese city // New York Times. 23.12.2011 –  www.nytimes.com