Кировские студенты этим летом осваивали профессию проводника пассажирских вагонов. Закончив в Кирове трехнедельные курсы, кто-то из них остался работать в Кирове, а кто-то уехал покорять на этом поприще столицу нашей родины. Москва, как оказалось, ждала их, но воспринимала не больше как дешевую рабочую силу.

Ехал я в Москву с целью заработать официальных денег ну и конечно срубить "левака". О "леваке" нам рассказывали наши кировские преподаватели на курсах – те же студенты, которым уже удалось поработать на "железке".

2 июля мы отправились в Москву, где нас ждала в некотором роде неизвестность. Единственное, что мы точно знали, работать мы будем на Белорусском вокзале.

Сразу по прибытию в Москву меня и моих коллег по будущей работе убило московское безучастие и пофигизм. Приехав на Ярославский вокзал, мы просидели там порядка семи часов, поскольку через каждый час по телефону нам сообщали, что встретят нас через некоторое время. Устав ждать, мы самостоятельно добрались до Белорусского вокзала, где провели еще полдня, мотаясь вместе с сумками с одного места на другое. Затем отправились под вечер за формой проводника, которую дали нам не в полном количестве: кому-то рубашки не хватило, кому-то халата, кому-то фартука. Проходя таким образом целый день и к концу дня совсем не чувствуя ног, в этот же день мы отправились в стажерский рейс по направлению Москва – Анапа, по которому я проездил и все оставшееся свое лето. Благо проводница мне попалась милая и, поняв всю мою ситуацию, разрешила мне проспать всю ночь.

Стажерский рейс должен был ввести нас в тот курс дел, который нас ожидает в самостоятельной работе, и ему это удалось. Мы поняли, какой хаос творится на железной дороге. Борьба с коррупцией породила только новую волну коррупции. Участившиеся проверки легли на плечи всех: и виноватых, и невиноватых. Да и невиноватых просто не может быть, ибо проверка нарушение найдет в любом месте вагона: от туалетов до внешнего вида самих проводников. Чтобы избежать штрафов, а за каждое нарушение штраф в три тысячи рублей, то есть один рейс Москва-Анапа-Москва проводник в таком случае проезжает бесплатно, начальник поезда осуществляет сборы у всего состава проводников, которые тратятся в дальнейшем на взятки проверяющим. Размеры сборов варьируются от количества проверяющих и количества денег, которые они просят у начальника поезда. Как правило, получив деньги, проверяющие даже не заходят в поезд.

Чайная продукция.

Все кажется просто. Тебе дают чай, кофе, минеральную воду, кондитерские изделия. Ты должен их продать, оставшееся сдать. Но всю жидкость: сок, минеральную воду, бутылочный чай Липтон, Пепси и другие напитки, а также газеты и сканворды, ты обязан продать. Не продал – выкупаешь. Продал чайную продукцию меньше 600 рублей – все, что не хватает, — выкупаешь.

В поезде всегда найдется такой пассажир, который сопрет что-либо из комплекта постельного белья, либо полотенце, либо наволочку — отсюда недостача, которую должен покрыть проводник. После каждого рейса грязное и чистое постельное белье сдается на бельевую, где преследуется пересчету. Однако и там все сдают белье за деньги. Даешь сто рублей, и связанные по двадцать простыней тюки, полотенца и наволочки не считают. За деньги белье сдают все, исключение – единицы.

А теперь простые логические размышления – после каждого рейса рублей двести – пятьсот улетают вчистую. На какие деньги проводникам жить? Остается «левачить», ибо не проживешь.

Продажа пива.

В плацкарте пиво продается лучше. В купе другая тема – переводы. Идешь в плацкартный вагон. "Не желаете перейти в купе с кондиционером? Цена вопроса – две тысячи рублей за место". Желающих мало, но их нужно искать, нужно уметь разговаривать с людьми. Если свободных купе нет – переводишь в купе отдыха проводников. Другая проблема – начальник поезда. Они бывают двух видов: рабочий и нерабочий. Рабочий соответственно в курсе насчет твоих переводов, нерабочий – переводы делать не разрешает, на продажу пива закрывают глаза практически все. Рабочие начальники в свою очередь делятся еще на две категории. Одни из них в случае обнаружения ревизорами перевода тебя прикроют, другие оставят тебя на попечение самому себе. Начальник поезда в случае с переводами получает половину суммы от перевода. Нам попадались все виды начальников. И только один из них был по-настоящему рабочим и в случае "беды" прикрывавшим и опекавшим тебя. Отъездив четыре рейса с ним, я обеспечил себя и на все оставшиеся рейсы, смог купить на эти деньги сувениры родственникам и друзьям, и кое-какие деньги привез даже домой. Другой из них, в принципе не запрещавший делать переводы, но говоривший, что рискуем мы сами, произвел негативное впечатление на большинство проводников. Проехав с ним три рейса, лишь только в первом рейсе, когда он ехал со своей супругой, мы видели его в трезвом состоянии, два остальных рейса трезвым он не был. Особенно обидно было отдавать ему половину денег за тот единственный перевод в четырехместное купе, за который я рисковал лично. Больше рабочих начальников с нами не ездило.

Экзамен.

Чтобы работать проводниками, по приезде в Москву мы должны были сдать экзамен, который бы проверял наши знания о техническом устройстве вагонов, пожарной безопасности и действиях в экстренных ситуациях. Всю дорогу от Кирова до Москвы мы провели в волнении, перечитывали конспекты. Перед стажерским рейсом инструктор, приставленный к нам на вокзале, пообещал, что после рейса нам придется очень постараться, чтобы экзамен этот сдать. Постараться нам пришлось на самом деле. Три долгих часа ожидания того, когда экзаменатор нас примет, мы провели, стоя на улице, практически на самом пекле. И вот оно счастье – инструктор пришел! Собрав наши удостоверения, он сказал, что экзамен мы сдали и нужно готовиться к рейсу. И эта неопределенность до последнего момента на Белорусском вокзале везде и во всем. До последнего момента мы не знаем, на каком вагоне, нужно ехать, а вагон ведь еще нужно принимать, пересчитывать все съемное, мягкое и жесткое имущество. Самое главное – подстаканники. Нехватка одного подстаканника обойдется проводнику в 500 рублей.

Кто работает?

На летнее время на всех вокзалах страны открывают дополнительные поезда, соответственно рабочих-проводников на них не хватает. Поэтому-то и набирают на лето студентов. Только ли студентов? Не только. Работают и женщины, и мужчины. Тоже временщики. И среди них реальные зеки. Из-за нехватки людей начальство Белорусского вокзала идет даже на такие шаги – берет на работу судимых. И оборачивается это не всегда так светло, как хотелось бы начальству вокзалу. Был случай, когда один из таких бывших заключенных, напившись вхламину, попытался избить половину проводников на составе, а одну проводницу избил так, что нанес тяжкий вред здоровью, как говорят, у нее следа здорового на лице не было. Причиной побоев послужило то, что его собутыльницу-проводницу перевели с СВ-вагона на вагон-купе, а избитая была как раз той, которая сменила на СВ-вагоне собутыльницу бывшего зека. Как итог, судимый отправился туда, откуда не так давно вышел.

Договор.

Приехав, мы подписывали с Белорусским вокзалом договор, копию которого нам даже не выдали. По нему мы должны отработать 470 часов до первого октября. Откатав восемь самостоятельных рейсов и свои часы отработав, мы уже сдружившиеся за время работы, приехавшие в одной группе кировские проводники, пошли писать заявление на увольнение, согласные отработать еще от одного до трех рейсов. Но нам сказали: "Вы будете работать до конца сентября, заявление вы писать не будете. Если не поедите в рейс, зарплату вы не увидите". Не отпускали домой даже больных. Девушка из-за нарушения обмена веществ обзавелась фурункулами на ноге, из которых, по ее словам, сочился гной, то есть она попросту не могла сидеть на месте. Единственное, что ей разрешили – сходить в медпункт. Причем сразу сказали, что справку о том, что она работать не может, ей там не напишут. Отпустить домой могли только при наличии справки. Где такую справку можно получить? Только в больнице. А какой врач примет ее, если московской прописки нет?

Аванс.

Не все проводники удачливые, как я, обеспечивший себя на некоторое время жизни в Москве. У некоторых деньги, взятые с собой на первое время в Москву, закончились. Где взять? В долг или попросить прислать родителей. Еще один спасительный ключ – получить аванс, который дают после отработки половины часов по договору. Однако даже каких-то две жалких тысячи рублей давать проводникам отказались. "Денег в кассе нет", — такой ответ последовал после того, как кировские девушки решили взять средств на покупку сувениров друзьям и родственникам. Но мы-то знаем – деньги есть. Предостерегаются, чтобы мы домой не уехали.

Увольнение.

Не получивших аванса, не написавших заявления на увольнение проводников охватил страх и ужас. Работать здесь весь август и еще и сентябрь? Ведь у кого-то летняя практика еще горит, да и всем студентам первого сентября на учебу надо. Слезы. Истерика. Нервы. Честно, не мог смотреть на кировских проводниц. Каждая(!) ревела. "С нами как с рабами обращаются!" — сквозь слезы выдала одна из проводниц. Не добившись ничего, мы отправились в девятый самостоятельный, а вместе со стажерским, десятый свой рейс.

Кто виноват?

Приехав после рейса, маршруты мы решили не сдавать и любым способом в рейс не выходить, даже если нам не найдут замену. Начальник резерва, женщина в годах, выдала в это раз нам уже новую информацию. Заявление написать она нам дала, но сказала, что мы должны отработать как минимум еще две недели, таким образом, получалось, что дома мы бы были только в сентябре. Мы со скандалом заявляем, что не едем в рейс в любом случае. Нам в ответ – будете платить штраф в размере 15 000 рублей. Девчонки в плач. "Пусть вычитают. Я больше не могу все равно работать" — говорила, наверное, каждая. Звоним в Киров, в ту самую организацию, которая нас сюда отправила. Там нам говорят, что они в Москву звонили, что Москва не увольняет, она виновата. Начальник резерва заявляет, что директор кировской организации на нас деньги делает, перезаключив уже по три контракта на каждого из нас, и за вопросы увольнения отвечает Киров. Устроив скандал в Москве, позвонив в горячую линию, поругавшись по телефону с Кировом, позвонив знакомым юристам Кирова, позвонив родителям, кировские проводники в составе 10 человек оказались уволенными, улыбкой уже сменились слезы на их лицах. Но это только 10 человек! А в Москве кировских студентов больше 400!

4 дня в Москве.

В первый день после увольнения мы сдавали вагон. Замену некоторым находили даже за час до отправления. Второй день мы потратили на обхождение обходного листа. На третий день выдали копии маршрутных листов. И на четвертый день мы получили зарплату. За полтора месяца каждый из нас получил от 31 до 39 тысяч рублей. В Кирове бы таких денег мы не подняли, но устали ужасно. Послушав своих новых друзей, понял, что на следующий год ехать в Москву не собирается никто. Но кто знает, может быть, они еще передумают. За 4 дня мы обошли все знаковые достопримечательности столицы. Красная площадь: Кремль, собор Василия Блаженного, мавзолей с ненатуральным Лениным, ГУМ с заоблачными ценами, смена караула у вечного огня. Обед в московском Макдональдсе. Вид на Москву с Воробьевых гор. Ну и конечно же футбол. Получив зарплату, купив билет домой, счастливый, я двинулся на стадион Эдуарда Стрельцова, где любимое с детства московское "Торпедо" должно было сразиться с красноярским "Енисеем". Фанатский сектор, заряды и кричалки, эмоции и нервы. Нули на табло. Но это не так важно. Где, как не на "домашке" своей любимой команды, можно проникнуться атмосферой боления на стадионе?

И теперь, счастливые, мы дома, а кто-то еще работает…

http://www.nabludatel.ru/new/2012/08/22/s-kirovskimi-studentami-provodnikami-obrashhalis-kak-s-rabami/