Народ резвится. Рабочий уходит со зловонной фабрики. Час освобождения. После рабочего дня, несколько мгновений отдыха. Уходит, без всякого сомнения, испытывая в сердце ненависть против тех, кто держат его, как заключенного, часами, чтобы обеспечить свою роскошь.

Но есть ли куда направить свои шаги? Выходит, идет, бежит в сторону газетных киосков. Улыбка удовлетворения вырисовывается у меня на губах; это отвратительно, но все еще жива в сердце гордость человека: туда он идет искать памфлет, критическую рукопись в осуждающих выражениях, с целью войти в общность со всеми теми, кто страдает, своими братьями по нищете, эксплуатируемыми всего мира.

Подхожу, готовый поговорить, пожать руку любого страдающего. "Le Sport", говорит он сильным голосом и открывает его лихорадочно. Перелистывает страницы и уходит, говоря: "Так и знал, выиграл Унтель верхом на Короле-Солнце". И этот рабочий, в целом, - это наемник, типичный раб.

"Le Sport", "Le Velo", "Le Courses", "Paris-Velo" и еще более двадцати, вот тот памфлет, который читает угнетенный, вот сигнал к восстанию, который звучит в его ушах.

Римский плебс, в своей чрезмерной нищете, требовал "Panem, Circensens", хлеба и зрелищ, и унижался перед тираном. Испания, под клерикальным игом, вопит на процессиях и аренах. Во Франции, под ногтем более гуманного парламентаризма ... со зверями, более деликатными, народ желает скачек.

Эти месье, рабы, желают игрушек. Пусть будет так: ибо это императоры строили цирки, королева Испании предстает на каждой новой корриде, а его превосходительство Фелиск (1) руководит Гран-при. Римляне, испанцы, французы делают еще одно отверстие на ремне и расслабляются счастливые и довольные.

Таким образом эксплуататоры, буржуа, священники думают, что все еще будут жить в хорошие времена на этой земле, и переиздают ту фразу старых галлов: "У нас нет ничего, что небеса не обрушили бы нам на голову".

Я не доверяю вам, однако; под обманчивым спокойствием моря бурлит буря. "Кто знает?" Кто знает, если под этим мнимым спокойствием, народ, ваш великий поставщик, не готовит вам последний суп.

Либертад

7-14 июня 1898 г.

Перевод: Д.И. Рублёв

Примечание:

(1) Либертад, вероятно, намекает на деформацию популярного имени прозвище президента Республики того времени, Феликса Фора.