Истоки деспотической традиции в Китае восходят к одной из древнекитайских философско-политических школ - легизму. Ставшее официальной доктриной террористического режима императора Цинь Шихуанди, это учение предусматривало строжайшее повиновение законам и установлениям государственной власти, строгое наказание за нарушение этих установлений и вознаграждение за их усердное и активное исполнение. Внедряемая в современном псевдосоциалистическом Китае "система социального кредита" представляет собой попытку повсеместного внедрения принципов легизма с помощью новейших электронных технологий контроля и слежения.

Мы публикуем перевод отрывков из двух статей, посвященных "системе социального кредита" и опубликованных недавно в якобы "левой" немецкой газете "Юнге Вельт", в действительности симпатизирующей китайскому капитализму. Опустив хвалебные рассуждения газеты о том, что внедряемые меры не являются чем-то тоталитарным, посягающим на права и интересы граждане, мы сочли полезным ознакомить читателей с внедряемой (пока в виде экспериментов) моделью, тем более, что существует угроза ее распространения (хотя бы в виде отдельных элементов) на другие страны фашизирующегося капиталистического мира.

(…) 14 июня 2014 г. Госсовет Китая принял «Проект плана построения системы социального кредита (2014–2020)». В нем говорится: «Система социального кредита является важной составной частью системы социалистической рыночной экономики и социального руководства (…) Она подкрепляется правомерным использованием кредитной информации и системой кредитных услуг; ее назначение – установление культуры открытости и дальнейшее развитие честности и традиционных добродетелей. Она использует в качестве стимулов поощрение за поддержание доверия и ограничения против нарушения доверия. Ее цель – способствовать духу честности и уровня кредита всего общества».

Это звучит (…) как необычное смешение чисто финансово-технических аспектов с моральными притязаниями. Эта двусмысленность соответствует китайскому термину «шэхуэй синьён», чей перевод как «социальный кредит» недостаточно объясняет суть дела. В немецком языке слово «кредит» тесно связано с финансовой политикой; в китайском языке слово имеет куда более широкое значение и охватывает также такие добродетели, как открытость (искренность), доверие и надежность (западного строгого разделения между личной этикой и государственными делами в Китае никогда не было). В соединении с термином «социальный», понятие «социального кредита» может включать почти любую меру по улучшению экономики, управления или общества.

Соответственно широко следует понимать и политическое начало «системы социального кредита» (ССК). В проекте плана все названные проблемы выражены и истолкованы как часть все еще недостаточного «кредита». Можно привести пример из подраздела о производстве: в этой сфере следует построить «кредитное информирование для надежного производства», «обязательство надежного производства», соответствующие акты кредита и систему наказаний за «нарушение доверия в надежном производстве» (…) То, что эти и многие другие хозяйственные цели, названные в проекте плана, объединены понятием «кредита», не должно вводить в заблуждение – речь идет о совершенствовании всех аспектов экономической и социальной сферы (так, есть специальные разделы о финансовой и налоговой системе, ценовой и строительной политике, защите труда, образовании и научных исследованиях и т.д.).

Основные принципы

В основе своей ССК состоит из 4 элементов. Во-первых, это соединение всех существующих. Но все еще распыленных государственных баз данных о предприятиях и лицах. В этих рамках (…) происходит и расширение наблюдения через видеокамеры на городских площадях (…)

Во-вторых, это расширение «классических» механизмов стимулирования и запугивания путем составления так называемых «красных» и «черных» списков, то есть, списков особо примерных граждан («красные списки») и тех, кто публично заклеймен как преступник («черные списки»). Известен, прежде всего, национальный черный список Верховного народного суда, в котором приведены лица, нарушившие судебные решения. (…) ССК должна усилить эффективность этой практики.

Известны (…) выпущенные на основе «черных списков» запреты на покупку билетов на самолеты или высокоскоростные поезда, которые затрагивают миллионы граждан. Однако с непосредственными новшествами с ССК это не связано: запреты по-прежнему устанавливаются за нарушение закона. Новым является лишь соединение информации о поведении гражданина под его личным идентификационным номером социального кредита (который, однако, не связан с рейтингом) с тем, чтобы обеспечить лучшее применение уголовного права. (…)

Третий, решающий момент ССК – это статистическая оценка собранных данных с помощью алгоритмов и технологии больших данных. Это находит свое применение прежде всего в сфере экономической политики. Четвертый, и последний аспект – это создание эффективного механизма поощрений и наказаний. Это достигается путем добавления или вычитания пунктов в рейтинговой системе (…)

Система пунктов широко применяется, но в различных масштабах. Следует строго различать привязанные к фирмам и компаниям «корпоративные ССК» и привязанную к частным лицам ССК, которая до сих пор существует как эксперимент в 43 городах и регионах, отобранных в декабре 2017 г. Национальной комиссией по развитию и реформам. Каждый из этих проектов имеет другую систему пунктов и различные правила, а также свои собственные культурно-специфические пышные названия, как, например, «Жасминовый социальный кредит» в Сямыне. В этих тестовых программах в оценку граждан не входит учет их социального поведения или потребительское поведение. Согласно правительственным документам, система пунктов должна использоваться лишь в связи с соблюдением уже существующих законов и предписаний, а не служить для контроля за социальным поведением населения.

От государственной ССК следует строго отличать частные проекты социального кредита. В 2015 г. Народный банк Китая дал разрешение 8 концернам разработать собственные программы. Наиболее известная из них – «Сезам кредит» (Чжима синьён) концерна «Алибаба» – своего рода широкая, хотя и добровольная программа бонусов. Однако ни одна из этих коммерческих проектных программ не была авторизована государством, поскольку компартия увидела в этом «возможный конфликт интересов», нарушения справедливости при определении рейтинга и проблемы в сфере защиты данных. (…) Правительство подвергает действию механизмов ССК также само себя и все государственное управление и требует «механизма наблюдения за честностью правительства». С этой целью Госсовет в конце 2016 г. опубликовал документ об «усилении кредитоспособности в правительственных делах», целью которой объявляется максимально возможная прозрачность. С одной стороны, в духе демократического централизма, провинциальные правительства и низшие административные инстанции должны подвергаться надзору и контролю со стороны центрального правительства. С другой стороны, большое значение должно придаваться общественному мнению, а для граждан установлена система жалоб на государственные упущения.

Серьезность этих мер доказывает то, что к апрелю 2017 г. в «черном списке» оказались уже 470 местных административных органов. Профессор права Синь Дай рассказывает о дальнейших инициативах: «Помимо требования об усилении обычных механизмов «общественного контроля» за поведением правительства, например, с помощью петиций или разоблачений в печати, ССК требует от правительств на всех уровнях поддерживать внешние кредитные агентства и исследовательские учреждения при составлении и публикации оценок репутации и рейтингов правительственных органов».

Долгая дорога к ССК

(…) ССК – не продукт отдельных политиков, а результат многодесятилетней работы компартии. Эта концепция следует традиции политики «социального менеджмента» (шэхуэй гуаньли) со времен Мао Цзэдуна (…) В основе ее – мобилизации масс, идея самоуправления, включенного в вышестоящую систему, и постоянная обратная связь местной и центральной государственной политики (…) Для дальнейшего развития этой структуры решающими оказались два момента: опыт «культурной революции», когда массовое движение вышло из-под контроля, и усвоение новых научных знаний. Особенно с конца 1970-х гг. партийное руководство интенсивно занялось кибернетикой, то есть, исследованиями механизмов управления и регулирования в сложных системах. С те пор идея автоматического социального управления на базе научных знаний стала целью КПК. Бывший генеральный секретарь Ху Цзиньтао (2002–2012) сообщал, что исследования китайского пионера в области кибернетики Цянь Сюэсеня (1911–2009) в начале 1980-х гг. изучались в Центральной партийной школе. (…)

В конце 1990-х гг. в качестве одного из возможных инструментов руководства была выработана теория ССК. «Отцом» ССК считается социолог и экономист Линь Юньюэ, который с 1999 г. возглавлял рабочую группу по этому вопросу. После исследовательских поездок в США и Европу в марте 2000 г. появился его доклад «Путь к национальной системе кредитного управления», которая первоначально ограничивалась кредитом как одним из важнейших хозяйственных показателей. На этой основе в 2003 г. Линь Юньюэ выпустил книгу под названием «Теория системы социального кредита», ставшую базой для всех позднейших концепций. Впервые на высоком политическом уровне ССК была упомянута в политическом отчете генерального секретаря Цзян Цзэминя на 16 съезде КПК в 2002 г., в котором содержался призыв к созданию системы социального кредита как части модернизации системы «социалистической рыночной экономики».

Одновременно была сделана первая попытка автоматизированного социального управления в виде «социального сетевого менеджмента» (шэхуэй вангэ хуа гуаньли) (…) Страна была сетевым образом разделена на округа, в которых компетентное лицо может видеть различные показатели, такие как численность населения или количество квартир, и обращать внимание на возможно возникающие проблемы и недовольство. Между округами и правительством происходил регулярный обмен данными.

Наконец, в 2007 г. была основана «межминистерская конференция по построению системы социального кредита», которая провела работы по подготовке проекта 2014 г. Здесь уже проявился двойной упор на рыночную экономику и кредит, с одной стороны, и новую модель низового управления, с другой – и все это в одеждах этических требований большей общественной искренности (чэнсинь) и надежности, вызывающей доверия (юнсинь). Одновременно был (…) сделан упор на создание стабильных институциональных и правовых рамок, в которых могла бы реализоваться ССК.

Контроль над рынком

Несмотря на подход в рамках общества в целом, ССК, по сути, – это система эффективного управления «социалистической» рыночной экономикой посредством сложного взаимодействия механизмов стимулирования, наказания и контроля (…) Корпоративная ССК используется для того, чтобы надзирать за всей деятельностью компаний, оценивать их действия на рынке и направлять их хозяйственное поведение, короче, заменять дисфункциональную невидимую руку рынка направляемой государством дигитальной рукой. Решающий шаг в этом был сделан в сентябре прошлого года с внедрением тестовой версии национальной системы экономического надзора «Система мониторинга Интернет плюс» руководимым государством консорциумом, в который входят также «Хуавэй», «Алибаба» и «Тенсент».

Система распространяется на все хозяйственно значимые сферы, в том числе, меры по защите труда, соблюдение природоохранных норм, качество продукции, договорное право, уплату налогов и все задания правительства в промышленной политике. Во всех сферах ошибочное поведение компании влияет на ценность ее социального кредита, который измеряется по шкале от 0 до 1000 пунктов, каковые, в свою очередь, делятся на категории от D до высшего значения AAA. Эта ценность прямо влияет на деловые возможности компании: так, при низкой оценке грозят большее число инспекций, усложнение доступа на рынок (например, путем исключения при государственных торгах), худшие условия предоставления банковских кредитов, исключение из числа получающих государственную поддержку и более высокие налоги. Наоборот, компании с более высоким социальным кредитом вознаграждаются более низкими налогами, большей поддержкой, лучшим доступом на рынок и боле выгодными условиями банковских кредитов. Кроме того, это может затронуть и лично высокопоставленного менеджера или юриста компании. До сих пор китайские власти составили список из примерно 300 требований и норм для компаний: так, негативные оценки существуют за задержку в выплате зарплаты, загрязнение окружающей среды. Важный момент при этом – это «Joint sanctions» – совместные наказания компании всеми структурами власти, с которыми та имеет дело. (…)

Центральным органом при этом является руководимая Национальной комиссией по развитию и реформам «Национальная платформа обмена информацией о кредитном рейтинге», которая работает с октября 2015 г. и служит для того, чтобы объединять данные от центрального и провинциальных правительств и от коммерческих систем кредитного рейтинга вместе в единый набор данных о как можно большем количестве действий на рынке. Для объединения данных каждая компания получает 18-значный «Объединенный код социального кредита» («Unified Social Credit Code»). Через Интернет-портал платформы «Credit China» публикуется не только часть важной информации о компаниях, но и список фирм с особенно плохим социальным кредитом, то есть крупными ошибками в поведении. Насколько сильно вся ССК сфокусирована на корпоративной сфере, видно по тому, что 80%собранных там данных – это данные о компаниях. Кроме того, обращает на себя внимание то, в какой роли ССК затрагивает частных лиц. В проекте плана 2014 г. в разделе «Построение кредита среди физических лиц» уточняется, что речь в ней идет, в первую очередь, о выполняющих общественные функции – служащих, адвокатах, юридических представителях, менеджерах компаний, а также о медицинском персонале, учителях, научных исследователях, представителях СМИ и других, материалы о кредите которых должны быть включены «в экономическую и социальную жизнь». (…)

Пример Жунчэна

Как же однако обстоит дело с применением ССК для людей конкретно? Хотя ССК для частных лиц принципиально основана на тех же рамках, что и корпоративная ССК и следует той же логике, она подлежит совсем другим регулирующим установкам. Наиболее известным примером пилотного проекта ССК служит город Жунчэн в провинции Шаньдун на берегу Восточно-Китайского моря, где ее осуществление продвинулось уже достаточно далеко. Однако все еще остается открытым, будет ли эта модель иметь значение для всего Китая или же останется региональной спецификой.

Там граждане действительно получают определенное количество пунктов, которые опять-таки подразделяются на категории от D до AAA. Первоначальное количество для каждого гражданина составляет 1000 пунктов, тем самым он уже находится в категории А. В самой высшей категории ААА можно дойти до 1500 пунктов. В самую плохую категорию D – единственную, в которой можно действительно быть наказанным – попадает тот, у кого количество пунктов окажется ниже 600. За какие действия осуществляется вычитание пунктов можно прозрачно узнать в центре работы с населением, где каждый может запросить об актуальном состоянии своего социального кредита. До сих пор пункты вычитались почти исключительно при действиях, которые уже были запрещены законом или предписанием. Основой для этого являются данные о судимости, нарушения правил дорожного движения, информация от финансового ведомства или социальных фондов. Например, тот, кто не остановит машину перед зеброй, получает не только обычный небольшой денежный штраф и штрафную отметку в водительском удостоверении (…), но у него также вычитают 5 пунктов в социальном кредите. Драка на публике ведет к вычитанию 10 пунктов, сбрасывание мусора в реку – 5 пунктов. Также и все другие нарушения законодательства наказываются вычитанием пунктов, как например уклонение от уплаты налогов, кредитный обман, неоплаченный проезд и т.д. В западных СМИ нередко утверждают, что наказывается политически неугодное поведение, но это распространяется только на поведение, и без того запрещенное законом; например, в Нанкине – восхваление японского милитаризма и принижение китайских жертв в войне (Global Times, 1.1.2020).(…)

В Шанхае социальный кредит может быть снижен, если человек не посещает своих родителей и те жалуются на это. Но это также предписано законом – знак сильной потребности компенсировать убывающие «детское почтение» конфуцианского общества, в котором дети были обязаны заботиться о своих родителях (Caixin Global, 11.4.2016).

Напротив, дополнительные пункты может получить тот, кто проявляет заботу о соседях или людях, нуждающихся в уходе, работает безвозмездно или собирает пожертвования для благотворительных целей. Награда или благодарность в профессии или от государства также отражаются с ССК. Чтобы не было обмана и произвольного присвоения пунктов, собственные действия должны быть подтверждены официальными документами; на этом уровне ССК многое еще осуществляется аналоговым путем. Из-за необходимой индивидуальной перепроверки гигантская система больших данных, которая автоматически оценивает поведение населения (…) не реалистична. К тому же в округах и городских районах существуют свои собственные варианты правил, за что полагаются дополнительные пункты; единой системы внутри городов, где осуществляется пилотный проект, не существует.

90% населения в Жунчэне все еще находятся в стартовой категории А (…) Многие граждане заявляют, что общественная жизнь существенно улучшилась. Характерный пример – мнение местного предпринимателя Чэня: «У меня такое чувство, что поведение людей за прошедшие 6 месяцев становилось все лучше и лучше. Например, мы теперь всегда тормозим у зебры, когда едем на машине. Если мы не тормозим, то теряем пункты. Вначале нас лишь беспокоила потеря пунктов, но со временем мы привыкли» (Foreign Policy, 3.4.2018)

Перемены в поведении должны усилиться благодаря упомянутым «черным» и «красным» спискам. В Жунчэне речь идет при этом, в первую очередь, об их вывешивании в библиотеках, домах престарелых, государственных органах и в других общественных местах. В традиции «социалистического соревнования», для граждан с особенно высоким социальным кредитом есть специальные грамоты, которые они нередко с гордостью вывешивают на двери. (…)

При этом за соблюдением правил поведения в общественных местах действительно сильнее, чем прежде, ведется наблюдение с помощью камер Hikvision, лидирующей на мировом рынке компании в сфере дигитального наблюдения и распознавания лиц. Однако это наблюдение имеет свои границы из-за технических возможностей однозначного распознавания поведения; с другой стороны, оно все больше и больше заменяет полицейских на месте, так что одна форма контроля в общественном пространстве заменяется на другую. (…)

Стимулы

Те, кто в Жунчэне попадают в высшую категорию ААА, получают вознаграждения в виде беспроцентных кредитов, небольших дополнений к государственным услугам, чеки на бесплатные медицинские услуги и курсы развития. Начиная со стартовой категории А граждане получают предпочтение при записи детей в школу, продвижении и занятии вакансий в государственной службе, однако такие предпочтения ограничиваются тем, что почти все граждане оказываются в этой категории. Нахождение в категории В не имеет особых последствий, кроме предоставления информации о том, как можно улучшить свое положение. Только начиная с категории С (ниже 850 пунктов) имеются ограничения , начиная с категории D (менее 600 пунктов) человек попадает в «черный список» и считается ограниченно кредитоспособным, не может занимать должность в государственной службе или исключается из государственных заказов в экономической области. (…)

Иначе задуманы системы кредита в частных концернах. Наиболее известна введенная в январе 2015 г. система бонусов «Сезам кредит» дочерней компании «Алибабы» – «Ant Financial”. В ней собираются данные о клиентах из всех служб «Алибабы» и на этой основе выставляются пункты. Сюда стекаются и факторы о социальном поведении, которые никак не связаны с нормами закона – в первую очередь, данные о потребительском поведении и действиях в так называемых социальных медиа. Так, например, Ли Инъюнь, руководитель технологического отдела «Сезам кредит», рассказал экономическому журналу «Цайсинь», что покупка памперсов вознаграждается, так как речь идет об ответственных родителях, а вот покупка чрезмерного количества алкоголя или слишком активная игра в компьютерные игры ведет к снижению количества «очков» (Caixin Global, 2.3.2015). Однако такие системы оценки осуществляются без участия государства, и участие в программах – добровольное. Согласно менеджеру «Сезам кредит» Ху Тао, без согласия пользователей данные китайскому правительству не передаются. Кроме того, в системе «Сезам кредит» имеются вознаграждения в виде скидок при покупке он-лайн или лучших возможностей покупки в кредит, но нет наказаний. Однако в общественной жизни Китая количество пунктов в системе «Сезам кредит» нередко рассматривается как символ статуса. Печальную известность приобрела интернет-страница знакомств «Байхэ», где пользователь может по желанию указать свои пункты в системе «Сезам кредит» (…)»

Источник: https://www.jungewelt.de/artikel/381071.chinas-n%C3%B6spl-die-digitale-h... https://www.jungewelt.de/artikel/381144.chinas-anreize-transparent-angel...