Переведенный нами текст написан антиавторитарными активистами, которые принимают участие в движении протеста в Триесте. Мы согласны не со всеми формулировками авторов, но считаем этот материал крайне важным для понимания подлинного содержания социального и рабочего протеста в сегодняшней Италии и его перспектив.

После бурных событий последних двух недель мы чувствуем настоятельную необходимость возобновить цепь рассуждений, которые мы прервали накануне блокады порта Триест [1]. Мы делаем это, чтобы поделиться элементами и хроникой и выявить динамику, которая, возможно, может повториться в других местах.

Как мы уже говорили в тексте, то, свидетелями чему мы стали, было грубейшим процессом политической перегруппировки вокруг противодействия «зеленому паспорту», не в культурном плане (на основе заранее установленных схем и кодов), а в социальном плане. со всеми выявленными противоречиями вопроса. С одной стороны, события в порту обогатили это движение, а с другой – придали ему особое направление, определяемое рядом факторов, внешних по отношению к реальности Триеста, которые мы хотели бы попытаться реконструировать.

Прежде всего, однако, некоторые соображения, также касающиеся метода:

а) Насилие, примененное полицией во время прорыва блокады у 4-х ворот Нового порта Триеста, является беспрецедентным фактом в истории Триеста, по крайней мере, за последние годы. Использование пожарных гидрантов, пускание слезоточивого газа прямо в глаза (все имеющиеся канистры были к вечеру израсходованы), толчки и применение дубинок на мосту: размах полицейской операции с огромным развертыванием машин и людей является демонстрацией огромного значения триестского протеста, не только символического. Он стал самым передним фронтом сопротивления против «зеленого паспорта» (при всем уважении к Риму). По нашему мнению, причины этого не случайны и глубоко связаны с развитием триестского движения. Салонные комментаторы, которые превращают его в театр, очевидно привыкнув ко многим другим формам конфликтов, не знают, о чем они говорят: сопротивление этих странных людей было упорным и сильным (потребовалось 3 часа, чтобы расчистить 300 метров прохода). Никогда, как в этом случае, на дождь слезоточивого газа, протестующие не реагировали столь решительно, не убегая, отталкивая дубинки и решительно замедляя скорость продвижения полиции, когда ее натиск разыгрался в полную силу (да, даже с использованием импровизированных баррикад). На этих площадках смешались люди, напуганные насилием полиции, и активисты разного происхождения, более подготовленные к такому насилию – но, с точки зрения решимости, в их ответной реакции не было никакой разницы. Это урок, который мы извлекаем из себя: там, где есть реальный конфликт, есть и реальное сопротивление, а не просто его репрезентация.

б) В последующие дни город предстал в странном, почти карнавальном свете: мы поговорим об этом чуть позже. К этому, однако, добавилась роль государственных институтов, милитаризовавших весь город. Мы были свидетелями блуждающих повсюду колонн бронетехники и устройства жесткого контроля для транспортных средств, въезжающих в Триест, с фильтрами в основных точках доступа (внимание: не с выборочными проверками, но с торможением всех автомобилей и выявление подозреваемых). В результате, как мы узнали из прессы, было задержано и выслано обратно 12 человек: 2 товарища из анархистской сферы и 10 фашистов (включая 8 из движения Casapound). Несмотря на очевидное презрение, которое мы испытываем к последним, мы хотим четко сказать, что считаем все это неприемлемым: превентивное изгнание с территории города по простой принадлежности к политической области является фашистской мерой, даже когда она наносит удар по фашистам. Это серьезно и еще раз свидетельствует о техно-фашистском характере государственного аппарата.

в) Поскольку предыдущий пункт вызовет ужас у салонных персон, которых мы вынуждены постоянно слушать, мы хотели бы сказать, что антифашизм также можно практиковать, находясь в рамках таких сложных процессов. Находиться внутри них – это не значит быть плечом к плечу с монстром, но значит присутствовать, бороться за это место, пытаться удалить - на основе оценки фазы этого процесса – худшие элементы. Это нужно, чтобы наши обращения не были похожи на распространение листовок с пьедестала, но звучали изнутри, переданные со знанием фактов и выслушанные с доверием и уважением. Практика антифашизма там, где это необходимо: то есть также и, прежде всего, в чреве самой социальной ткани, где, как мы знаем, в последние годы звучали и такие лозунги, которые вызывают у нас ужас. Удерживать планку там сложно, и время от времени она ускользает – но это не повод для того, чтобы и не пытаться. И прежде всего, нелепо думать, что антифашизм – это жестко упакованный призыв, объединяющий Всеобщую итальянскую конфедерацию труда с правительством банкира Драги, тем более, когда недовольство этим правительством растет и рабочие рвут билеты конфедеративных союзов, ища другие, в большей мере представляющие их интересы. Мы вернемся к этому позже.

г) В предыдущем тексте мы пытались реконструировать нашу частичную правду относительно того, что происходило в Триесте. Мы делали это, избегая игнорирования неблагоприятных для нас элементов, ясно показывая противоречия и возможные отклонения от того, что нам казалось и кажется беспрецедентным народным восстанием с точки зрения состава и развития. Странная искра бунта, который продолжался бы с нами или без нас, что, таким образом, навязало нам простой выбор: быть там (различными возможными способами) или не быть там (и наблюдать издалека). Мы пошли туда с энтузиазмом и решимостью не потому, что горизонт был чистым, а наоборот, потому что он был очень неопределенным. Амбивалентность была ключом к тому, что произошло и что происходит до сих пор. Если какая-то дурная характеристика дала подтверждение тому, что говорилось («это фашисты...», «это реакционеры ...», «все это плохо кончится ...»), то это только демонстрирует, что абстрактная позиция судьи неуместна и основана исключительно на некоем частичном наброске, навязанном СМИ.

Нужно сказать что-то и об этой триаде: феномен уродов, мэйнстримовые средства массовой информации и асептический комментатор – все они сходятся на образе мадонны на площади, бредовой речи или размытой цитате, благодаря чему исчезает фон, на котором происходят все эти вещи. Эта странная заинтересованность (феномен хвастовства, СМИ, находящие сенсацию, комментатор, который не пачкает руки, чтобы найти подтверждение своего бездействия) – одна из сил, которые действовали, чтобы изменить представление об этом движении.

События

Итак, начнем снова с событий последних дней. В пятницу, 15 октября, рано утром начинается оккупация / блокада ворот №4 порта Триест в знак солидарности с докерами, бастующими против «зеленого паспорта». Триестские выступления решили объединиться с этой инициативой, чтобы усилить ее солидарный характер и поднять уровень мобилизации, с точки зрения воздействия на экономику. То, что было объявлено как полная блокада порта, фактически превратилось в забастовку до конца при поддержке блокады. Об этом решении было сообщено накануне вечером в пресс-релизе CLPT (Координации портовых рабочих Триеста) после собрания портовых рабочих. Только позже мы узнаем, что на самом деле не все докеры имели одинаковую осведомленность и решимость в отношении дня 15-го числа. В то время как на городских собраниях, после выступлений некоторых из них, мы обсуждали, как осуществить блокаду, и мы психологически (и коллективно) готовились даже к возможному изгнанию, некоторых докеров попросили принять участие хотя бы в однодневной забастовке.

В первый день у ворот собрались тысячи людей, и несколько рабочих пришли выразить солидарность с инициативой. Участие в забастовке докеров очень велико (90% по их источникам), и порт позади нас фактически остался недвижим. По просьбе самих докеров тем, кто хотел выйти на работу, действительно разрешили войти в порт, но на самом деле – из-за огромного наплыва людей и рабочих, скрестивших руки, - первый день привел к косвенной блокаде деятельности порта, как и было объявлено.

С самого начала у входа царила атмосфера солидарности: несколько бесплатных пунктов раздачи еды и напитков, один прямо под воротами, другие устроены самоорганизованными рабочими на мосту, а еще один возле грузовиков на дороге. Постоянно шли пожертвования еды и напитков, а также одеял на ночь или для лагеря, средств для отдыха и стирки. Если, с одной стороны, несколько смущала праздничная атмосфера в том, что считалось трудным и тяжелым политическим действием, то, с другой стороны, царил энтузиазм по поводу этой сильной солидарности и широко распространенной щедрости. Создавались танцевальные коллективы, группы медитации, мастерские для детей и группы перкуссионистов нон-стоп.

Однако на этом этапе что-то начинает меняться. Очень широкое освещение событий в Триесте в СМИ фактически способствует мифологизации роли докеров и их лидера Стефано Пудзера, которые стали символическим ориентиром для всех движений против «зеленого паспорта» в стране. Лидерство и миф становятся все более и более очевидными, когда участники со стороны сходятся в большом количестве: каждый видимый пассаж Стефано Пудзера, который для некоторых из нас до того момента был случайным, но решительным товарищем по собранию, сопровождался объятиями, поцелуями, подарками, а иногда и истериками, попрошайничеством и плачем.

Более того, непропорционально большое количество камер и журналистов начало представлять продолжающуюся мобилизацию в соответствии с ее каноническими и бульварными схемами. Персонажи калибра Туяха (неонацистские боксеры и сумасшедшие, но также и докеры) начали барахтаться в этой ситуации, выступая перед камерами с бредовыми речами; то же самое произошло с фашистскими группировками, которые также стекались из-за пределов города, чтобы пополнить число местных единомышленников, которым средства массовой информации начали уделять особое внимание, не осознавая, что к контексту Триеста они не имеют никакого отношения. Это снова позволило многим комментаторам и комментаторам, наблюдавшим издалека, «подтвердить» свои гипотезы («Я же говорил, что все они были фашистами !!!»).

Но прежде всего, учитывая контекст, в котором произошла блокада (то есть приют докеров), все внимание СМИ привлекла роль, которую взял на себя Пудзер: его слова постепенно стали официальным голосом выступления, не на основании фактического признания, а на основании действий средств массовой информации, уже начавшихся на предыдущей неделе. Периодические пресс-конференции, связанные с блокадой / забастовкой, были задуманы за несколько дней до этого, и в них должны были участвовать представители каждой рабочей категории, участвующей в борьбе, и организации «Нет зеленому паспорту». Это решение было задумано, чтобы избежать сосредоточения на портовиках, что стало бы для них тяжелой ношей и создало бы возможности переговоров по одной категории. Возможно, из-за отсутствия внутренней и внешней ясности, из-за чрезмерного прихода фанатов докеров извне, из-за давления СМИ или из-за непредвиденных обстоятельств, на первой же пресс-конференции этого не произошло. Даже когда в попытке заставить СМИ сообщить о фактическом характере этого протеста, а не только о карикатурах и вампирах на камерах, Пудзер передал микрофон представителю Координации «Нет зеленому паспорту», который описал, как возникла, пошла и развивалась эта борьба, СМИ вырезали эту сцену. Доминирующим теперь лозунгом был лозунг докеров, как компактной группы, объединенной прочной рабочей связью: «Такие люди, как мы, никогда не сдаются».

Этот процесс трансфигурации протеста в Триесте достиг своего пика на следующий день: в Триест прибыли некоторые персонажи, связанные с конспирологическими кругами и явными противниками вакцинации (и отрицателями существования вируса), – такие как актер Энрико Монтесано, бывший журналист и политик Джанлуиджи Парагоне или карикатурный бывший генерал Паппалардо. Усилия Координации «Нет зеленому паспорту» Триеста держать ситуацию под контролем не всегда были эффективными: если Парагоне и Папаллардо довольствовались интервью и речами в мегафон, то Монтесано приветствовали с распростертыми объятиями и дали выступить на главном мероприятии блокады (парадокс его выступления, среди прочего, был в том, что ему пришлось признать классовый характер происходящего).

Необходимо прояснить еще один момент, касающийся микрофона и средств массовой информации. Также на второй день фашистскому боксеру Туяху, после того, как ему было отказано, причем достаточно вежливо, в возможности говорить в микрофон, потому что это было несовместимо с правилами, которые мы установили (он был политиком и вел бы дискриминационные речи), тот набросился на одного из левых, объявлявшему себя коммунистом, из Координации «Нет зеленому паспорту». Однако докеры, компактность которых основана на принципе «нет политике», сразу же заняли позицию: Пудзер немедленно взял микрофон и заявил перед камерами, что докеры отмежевываются от этого человека и что они берут на себя всю ответственность, чтобы Туях больше никогда не появлялся на этой блокаде. Это, пожалуй, единственная речь Пуззера, о которой СМИ «забыли» сообщить. Напротив, они представили удобную им реконструкцию, согласно которой драка произошла между группой радикальных левых и Туяхом, защищавшим докеров. Затем последний неоднократно возвращался в порт и на площадь, снимаясь на каждой камере основных СМИ, которые объявляли его «представителем докеров». Докеры, со своей стороны, несколько раз пытались удалить его, в большинстве случаев безуспешно, и в конце концов объявили себя беспомощным (и напуганными угрозами) перед лицом того, кто, по их же мнению, обладает «куриным мозгом».

Таким образом, ситуация на этих этапах начала ухудшаться. Координация «Нет зеленому паспорту» в Триесте, местная реальность, которая возникла и работала в ходе массовых мобилизаций последних полутора месяцев, проводила постоянные собрания в попытке справиться с развивающейся ситуацией. Также и потому, что с субботы люди извне начали стекаться в порт (с лозунгами и речами, не связанными с протестами Триеста), что медленно изменило требования и представление триестской мобилизации против «зеленого паспорта».

В этой ситуации фронт докеров также начал диверсифицироваться. Внезапно CLPT (автономный союз докеров, сыгравший роль авангарда докеров вместе со своим представителем Пудзером) в субботу выпустил заявление, в котором по существу, хотя и с двусмысленной формулировкой, объявил опыт блокады исчерпаным и объявил о возвращении на работу. Реакция присутствующих, а также Координация «Нет зеленому паспорту» Триеста была незамедлительной: капитуляция не может пройти. После длительной ассамблеи Пудзер пошел на попятную, но таким образом дают трещину отношения внутри CLPT, из которого он фактически уходит в отставку на следующий день, чтобы снять с профсоюза какую-либо ответственность.

Координация «Нет зеленому паспорту» немедленно выпускает пресс-релиз, в котором он подтверждает протесты до конца [2], а на следующий день подтверждает свою позицию на пресс-конференции, на которой пытается представить различные самоорганизованные рабочие категории, что разделают бремя акции протеста и ответственность за нее, до тех пор скрытые сверхмедиатизированным присутствием докеров.

Операция, также согласованная с Пудзером, передавшим то же сообщение через микрофон, оказалась лишь частично успешной, в том числе потому, что к этому времени изменение облика акции в порту уже произошло, и игра пошла на сложном уровне, зажатом между СМИ и общественным порядком, где появление других инстанций и вопросов невозможно. СМИ восприняли эту конференцию как разжигающую неразбериху, которая в последующие дни усилилась, когда внутренние разногласия и амбиции добиться успеха блокады продолжились.

После последней ночи в порту (в воскресенье), несмотря на заверения некоторых докеров (в свою очередь, заверенных полицией и "digos"), утром в понедельник произошло изгнание протестующих. Ситуация оказалась довольно сюрреалистической, потому что на самом деле ворота были открыты для входа рабочих, а в ранние часы на блокаде находились несколько сотен человек, которые не препятствовали работе порта. Первому прибывшему грузовику, как и нескольким следующим, разрешается проехать, хотя, по иронии судьбы, образуется небольшая очередь, потому что, как нам сказали, у первого водителя не было «зеленого паспорта».

Однако сигнал от администрации порта и государственных учреждений, посланный с прибытием дюжины полицейских фургонов и двух автомобилей с пожарными гидрантами, был ясным и недвусмысленным: эвакуировать порт любой ценой. Полицейские появились изнутри порта, войдя через другой проход. Тем временем некоторые люди бросились поддержать участников блокады. Докеры образовали кордон между полицией и участниками блокады и безуспешно пытались убедить этих последних продолжить блокаду на ближайшей стоянке (оставляя вход в порт свободным).

Зачистка осуществляется сначала с помощью пожарных кранов, затем с помощью атак и, наконец, слезоточивого газа: она длится несколько часов при упорном сопротивлении демонстрантов. Пожарные гидранты также бьют струями в лицо, что приводит к повреждению барабанной перепонки у одного из докеров, несколько присутствующих сбиты с ног. Все происходит на мосту: риски этого маневра не дают покоя докерам, которые чувствуют ответственность за безопасность присутствующих. Баллоны со слезоточивым газом сначала запускаются сверху (автострада, проходящая через мост), а затем, во многих случаях, в воздух и на уровне глаз. Атаки были легкими, хотя и они вызвали различные травмы.

Операция также вызвала некоторые странные движения вокруг фигуры Пудзера, которые начались, по крайней мере, накануне. Элементы, до сих пор маргинальные, окопались вокруг его фигуры, превращаю его в святого: они играли в телохранителей, но на самом деле они способствовали созданию окружения субъектов, которые стремятся возглавить движение. Мы поняли это только по ходу дела: это проникновение сверху тех, кто, возможно, уже понял, что они не сделали бы этого снизу. Некоторые из этих персонажей уже обратились в Координацию «Нет зеленому паспорту» в Триесте, пытаясь взять на себя важные роли. В порту они пытались взять на себя управление кухнями возле грузовиков, даже призвали к онлайн-сбору средств для поддержки докеров (что было немедленно отменено Координацией и отклонено Пудзером).

Площадь тем временем по-разному реагирует на полицейскую операцию. После гранат, которые окончательно прорвали путь к воротам №4, основная масса демонстрантов была оттеснена к центру города. После первого сопротивления началась «дикая» демонстрация тысяч людей. Другая часть, меньшая по размеру, двинулась в направлении Елисейских полей, воздвигая баррикады. Еще одна, из нескольких сотен человек, остановилась перед портом, блокировав улицу, сидя на земле. Еще одна заперлась на стоянке порта. День становится хаотичным, но при этом очень плотным.

«Дикая» демонстрация после долгого прохода по городу прибыла на площадь Единства. По сути, здесь утвердилась постоянная блокада, состоящая в основном из людей, приехавших со всей Италии для поддержки того, что сейчас являлось борьбой докеров. Те, кто остался в порту, просили о солидарности, но Пудзер повторял, что все должны сидеть на площади Единства. Пудзер и другие люди решили встретиться с префектом, который пообещал встречу с правительственной делегацией в ближайшие дни. Здесь также имел место другой поворот: была создана Координация 15 октября (название, из того, что нам говорят, предложено digos – спецполицией по борьбе с экстремизмом), которая, участвуя в протесте, также становится собеседником государственных институтов. В дополнение к Пуззеру и двум людям, связанным с триестской средой протестов против «зеленого паспорта», извне введены два двусмысленных персонажа: Роберто Перга (из Координационного комитета армейских сил спецопераций, которого никто никогда не видел и не слышал раньше в Триесте) и Дарио Джакомини (врач из Виченцы, ведущий представитель ассоциации ContiamoCi и кандидат на политических выборах 2013 года от Casapound). Кажется, все произошло потому, что эти люди оказались в нужном месте в нужное время. Это мутная попытка взять под свой контроль протест и, прежде всего, маневрировать им, учитывая все более сильное давление со стороны институциональной части. Казалось, что происходящее, теперь явно вышедшее из-под контроля, всех немного пугало.

Также потому, что этот день не закончился на центральной площади Единства. Перед портом еще накалено. После утренней зачистки полицейские расположились посреди улицы перед воротами. Елисейские поля были закрыты для движения транспорта, как и городские улочки перед площадью Единства. С обеих сторон от полицейского кордона (который запечатывает ворота) действовали две блокады. Одна, со стороны центра города, состояла из венецианских групп и других разрозненных элементов; она сохраняла совершенное спокойствие, хотя была полна решимости не отказываться от символа протеста – порта. С другой стороны обосновалась группа с сильными неофашистскими проникновениями: здесь блокада была жесткой, с баррикадами и ответами, которые держали полицию на расстоянии.

Ситуация оставалась неустойчивой, потому что ворота фактически все еще были заблокированы, а грузовики, прибывшие из автомобильного порта Фернетти, не могли двигаться: бесконечная вереница грузовиков выстроилась в направлении Вальмауры и кольцевой дороги.

Поэтому полиция решила прорвать такую осаду, затопив более спокойный фронт слезоточивым газом. Спорадические атаки полиции продолжались весь день, чтобы удалить самых разных людей, которые стекались в этом направлении небольшими группами. С другой стороны, спустя некоторое время, делалось то же самое: здесь столкновения стали ожесточенными до позднего вечера, а полиция жестоко вторгалась прямо на узкие улочки народных районов Елисейских полей.

Еще несколько столкновений произошли в районе ворот №4, пока полиция не встала на их защиту (их открыли только на следующий день) даже в последующие дни, фактически установив запрещенную для пешеходов красную зону. участок дороги с контрольно-пропускными пунктами въезда и выезда.

Напротив, на площади Единства импровизированный постоянный лагерь приобрел довольно сюрреалистические очертания. Доминировали ультра-католические группы из Венето (которые - в глубине - возглавляют движения против «зеленого паспорта» в этом регионе) и различные другие субъекты, которые бросились извне в Триест в большом количестве: они говорили нам, что взяли рюкзак и просто за теми, кто считает себя лидером протеста, без поддержки какой-либо организации. Эта композиция, которую никогда не видели в Триесте, достигла своего апогея на следующий день, 19 октября, когда была смонтирована несанкционированная сцена, ставшая ареной всевозможных речей, включая молитвы и воззвания к Мадонне. Феномен, который также является довольно фарсовым, учитывая особенности момента. Казалось, желание тех, кто поднимался на эту сцену, заключалось в том, чтобы поговорить с людьми, действовавшими на территории в предыдущие месяцы. Но эти последние находились на одном из многих собраний тех дней, пытаясь понять, что такое Координация 15 Октября, как избежать того, чтобы СМИ говорили исключительно о бюрократии и разногласиях, и как продолжать мобилизацию.

Координация «Нет зеленому паспорту» Триеста пыталась остаться на высоте ситуации. Она проводила дни в порту, подвергалась жестоким нападкам и изо всех сил пыталась обрести ясность, в том числе потому, что противоречия, расхождения и личные амбиции проступают в общей динамике. Однако 20 октября, собрав свои силы, ей снова удается навязать некоторые из своих лозунгов, организовать пресс-конференцию и различные митинги на площади Единства, которые возвращают в центр темы, преобладавшие в триестских выступлениях.

Тем временем Координация от 15 октября, также ради признания со стороны СМИ и институциональной среды, посредничала с префектурой в отношении сохранения постоянного лагеря, терпимого с трудом. Сама новорожденная координация требовала его роспуска, даже если присутствующие решат не сдаваться: даже символическое участие, которое было вложено в это неопределенное присутствие, не позволяет вернуться на свои места, как вместо этого все более и более открыто призывали сделать Пудзер и другие.

Встреча Координации 15 октября с правительственной делегацией (в составе которой, несмотря на просьбы, был только министр из Триеста Патуанелли, ответственный, помимо прочего, за сельскохозяйственную политику) была назначена на субботу. Накануне и в ту же субботу были объявлены, соответственно большое шествие и стоячая блокада. Однако освещение в СМИ тех дней было на пике: начинается.

Слухи о возможном проникновении «черного блока» ходили еще в понедельник 18 и становились все более настойчивыми. В этой атмосфере охоты на ведьм, беспрецедентных журналистских выпадов [3], город заперся, хозяева спонтанно опускали ставни (парадигмой служит случай Eataly), муниципалитет заставил сотрудников на два дня перейти на «умную работу», а библиотеки, музеи, да и сам муниципалитет частично или полностью приостановили свою работу.

Все это привело к отмене демонстраций Координацией 15 октября, которая, честно говоря, просто не собиралась брать на себя ответственность за эти протесты.

Это стало лишь последним поворотом тех дней: после вызова мифической общности докеров и, как следствие, притока сотен людей в город Триест, площадь Триеста фактически демобилизована. Катарсическая власть в руках Пудзера позволила ему отступить с триестского фронта под парадоксальный теперь клич: «Такие люди, как мы, никогда не сдаются».

Для триестской Координации «Нет зеленому паспорту», несмотря на желание присутствовать даже на уже неузнаваемой площади и несмотря на повторяющиеся, неясные встречи, с несколькими членами новорожденной «Координации 15 октября», необходимо было срочно возобновить нить собственных выступлений. В коммюнике от 22 октября [4] она открыто заявила, что не имеет понятия о том, почему существует Координация 15 октября, почему присутствуют двое посторонних персонажей и почему назначались и отменялись выступления. Координация беспокоилась о том, чтобы неделя закончилась возвращением к местному и массовому измерению. То же самое и в отношении более агрессивного компонента докеров, который, отойдя от Пудзера (даже если он всегда связан с ним по товарищеским причинам), открыто заявлял, что не хочет участвовать в текущем политическом и организационном позиционировании и просто хочет вернуться на улицы в качестве категории среди других.

Встреча в субботу с министром Патуанелли завершилась теплой договоренностью о том, что просьбы о протесте будут доведены до Совета министров (как все немного и ожидали). В то же утро снова образовался стихийный митинг с участием тысяч человек, с узнаваемым присутствием портовых рабочих (и значительным присутствием делегаций из других портов).

Неделя заканчивалась третьим актом Дня без страха (тех информационных полей, которые в Триесте на заре протеста поразили нас своими выступлениями и речами и побудили нас присмотреться к многообещающим событиям борьбы против «зеленого паспорта»). Снова переполненная площадь, возвратившаяся в знакомую форму после внезапных ускорений последних недель. Вероятно, даже таким образом площадь Триеста пыталась выбраться из тупика, в который ее загнали (или, как было бы лучше сказать, «в который ее поместила» игра сил и субъективности, временами посторонней, если не враждебной). Однако на этой площади, часто «универсальной» с точки зрения содержания и трансверсальности, еще выделялось – среди прочих – знамя «Комитета работников общественного транспорта Триеста».

В то время как площадь Триеста пыталась снова встать на ноги после того, как ее штаб остыл, по всей Италии возобновилась огромная волна протестов. В соседнем Удине в пятницу на улицы вышла большая процессия: среди них мы снова заметили транспаранты самоорганизованных рабочих против «зеленого паспорта». Еще один признак того, что что-то изменилось после бурных событий, которые привлекли внимание к Триесту. Если классовое измерение, формирование которого мы наблюдали в последнее время, с бесчисленными профсоюзными баннерами 11 октября, частично исчезло, несомненно, что оно оставило свои следы. И это ставит вопрос о том, как их возродить и обобщить.

Координация «Нет зеленому паспорту» решила созвать шествие (как часть дня отказа от работы с непредъявлением «зеленого паспорта») на 28 октября, а встречу между рабочими категориями – 30 октября. Между тем, «Координация 15 октября» начинает переживать драмы и катарсис: если сначала они заявляли нам, что намерены распуститься в конце недели, то теперь остались и дважды сменили имена в попытке вытеснить двух пришедших извне персонажей – но по-прежнему в рамках общей эквилибристики. Широкое освещение в средствах массовой информации Координации от 15 октября (с очень популярным каналом Telegram) на самом деле находится в руках Джакомини, который, как предполагается, не хочет сдаваться и теперь, похоже, держит в руках бразды правления, чтобы сформировать новый «теневой» Научно-технический комитет. Новорожденная группа «Люди как мы – Фриули Венеция Джулия» Пудзера, с другой стороны, остается феноменом с распространением и легитимацией в основном за пределами региональных границ, она не включает никого, кто не из Триеста (а в этом регионе идентичность разных частей региона сильна), и Координация «Нет зеленому паспорту» Триеста в ней не участвует.

Часть докеров, связанных с Пудзером, заранее назначила шествие на 29 октября, и сам Пуззер оттуда провозгласил второй день непредоставления «паспорта» – на следующий день после «дня Нет зеленому паспорту», объявленному одноименной координацией.

Шествие докеров имело символическую цель – зайти в порт и пройти перед SIOT, важнейшим нефтепроводом в экономике порта Триест, местом стратегического интереса и антитеррористической защиты после атак «Черного сентября». В конце концов демонстрация не прошла перед SIOT и не завершилась в порту. И мы увидели новую процессию из примерно 1500 человек, сосредоточенную на фигуре Пудзера, в который не досчитались многих докеров, присутствующих в течение нескольких дней в порту. Это шествие, которое во имя союза между рабочими категориями было также поддержано Координацией «Нет зеленому паспорту».

На следующий день на городском шествии на площадь вернулась та часть Триеста, которая выступала в сентябре и октябре. Снова собралось около восьми тысяч человек, с знаменами профессиональных категорий и важным проходом перед штаб-квартирой местной транспортной компании, где выступили самоорганизованные рабочие. Приход на площадь Единства не был разрешен, но демонстранты после остановки головного фургона незаметно обошли полицейскую блокаду и прибыли на символическую площадь. Звучало множество речей; «на заводах, в школах, в вузах зеленый паспорт не пройдет», – звучало из микрофона. Марш начался с четкой позиции: отказ от новой клеветнической кампании, начатой СМИ, которая рассматривает демонстрации в Триесте как источник новых вспышек болезни. Хотя отслеживание инфекций не работает в регионе, с семьями, которые должны были прямо запросить карантин для своих детей или мужей, глава целевой группы по отслеживанию контактов позволил себе сделать заявления в прессе по поводу отслеживания инфекций, вкупе с политическими идеями, решениями о работе и здоровье инфицированных, создавая специальный нарратив, который может действовать как повод для предотвращения новых демонстраций.

Шествие прошло также через район, который был свидетелем дней столкновений в порту, напоминая жителям о том, что они видели и испытали (слезоточивый газ в барах и школах, пожарные гидранты на домах) и о той солидарности, которую они принесли. В процессии обстановка была спокойной, фашистов из предыдущих процессий больше не было видно, и мы были удивлены тремя выступлениями людей, пришедших извне, чтобы почувствовать воздух Триеста. Туринец, который связывает борьбу в Валсусе с борьбой в Триесте, закончил "A sarà düra!". Сицилиец из «No Muos” связал это с борьбой против военных антенн. А сардинец – с борьбой с вредным загрязнением воды и земли на Сардинии военными базами.

Оценки и перспективы

В самые жаркие моменты этого цикла выступлений мы видели, как растущие части нашего класса твердо выступают против «зеленого паспорта», но также солидарны со своими непривитыми коллегами. Однако наиболее заметным было отсутствие профсоюзов, даже более конфронтационных, которые оставляли поле деятельности свободным для таких двусмысленных организаций, как FISI (с сильным неофашистским проникновением), чья межкатегориальная забастовка (объявленная с 15 по 20 октября , затем с 21 по 30 октября и теперь с 1 по 15 ноября) подлежит дисциплинарному взысканию со стороны комитета по гарантиям (а что теперь делать тем, кто полагался на этот марионеточный союз?). FISI оказалась единственной организацией, которая предлагала профсоюзное покрытие выступлениям против расширения действия «зеленого паспорта» с 15 октября (прим. перевод.: в Триесте; в других городах, например, в Генуе и Милане стачку объявляли левые альтернативные профсоюзы).  Предоставление протесту профсоюзных инструментов, таких как собрания, забастовки и другие методы, вероятно, позволило бы еще больше развить мобилизацию на рабочем месте. Следует отметить один случай: в местной компании Flex, благодаря довольно открытому делегату, RSU (орган объединенного представительства профсоюзов, своего рода, местный профсоюзный парламент, – прим. перевод.), контролируемый Федерацией металлистов ФИОМ, объявил 15 октября забастовку в компании, которая затем позволила рабочим присоединиться к блокаде в порту. Это возможный сигнал, в общей перспективе, выходящей за рамки традиционных профсоюзных организаций. То, что мы наблюдаем – на самом деле, самоорганизация рабочих с помощью импровизированных средств (встречи между коллегами на парковках, чаты, звонки ...) и, прежде всего, грозного инструмента выставки зеленого пропуска: фактически до 31 декабря это тот же указ, который предлагает возможность не показывать зеленый пропуск и, следовательно, быть отмеченным в случае неоправданного отсутствия, без наложения штрафов. Прекрасным инструментом является и сам механизм предъявления «зеленого паспорта»: до 31 декабря его непредъявление фактически дает возможность отсутствовать на работе, не подвергаясь за это санкциям. Это возможность, предусмотренная самим законом, для проведения забастовок без необходимости подчиняться жестким положениям правил о забастовках, даже в знак солидарности.

Проблема состоит в том, чтобы понять, как заново соединить и обобщить борьбу этих рабочих секторов. Первым эскизом в этом направлении была попытка координации «Нет зеленому паспорту» содействовать ассамблеям работников по рабочим категориям (профессиям). Соображений было много, но на повестку мобилизации стали выдвигать такие вопросы, как создание автономных комитетов, оружие забастовки, участие других коллег, до сих пор не затронутых мобилизацией, политическое использование непредставления «зеленого паспорта», информационно-просветительские инициативы. Это явление, которое, с одной стороны, возвращает нас к незнанию этих инструментов со стороны работников и работниц, но с другой стороны, показывает также обновление активности рабочего класса. Любой, кто задается вопросом, почему этот процесс мобилизации работников происходит только сейчас (после того, как прошел закон о рабочих местах, был повышен пенсионный возраст, либерализованы увольнения), вероятно, должен искать ответ в широкомасштабной социальной активизации, которая отмечается с введением «зеленого паспорта» после полутора лет политики в отношении пандемии сверху. Это не тот идеальный контекст, которого так долго ждали левые, но это реальная мобилизация, которая произошла в результате накопления социальной напряженности за последние годы: таков неопровержимый факт этой волны мобилизации, который невозможно решить или изменить в одночасье.

Еще один элемент, на который следует обратить внимание, – это социальные секторы, которые составляют основу этой протестной мобилизации. В Триесте – как раз в то время, когда нарастал ажиотаж в средствах массовой информации от государственных институтов и торговцев, призывающих к возвращению к нормальной жизни и прекращению протестов, – мы поняли, что мобилизация почти неосознанно сдвинулась. После блокады в порту, по сути, обе процессии, которые двигались по городу, в основном затрагивали народные и промышленные кварталы окраин. Домио, Вальмаура, Елисейские поля: именно там процессии вызвали большую солидарность населения. Солидарно настроенные торговцы, жители небогатых многоквартирных домов, участвовавшие в акциях протеста со своих балконов, районные бары, которые стали социальными центрами мобилизации. То, что происходит, – какое угодно, но только не межклассовое, как любят повторять в добропорядочных салонах, и между мелким местным торговцем и крупным владельцем недвижимости в историческом центре существует огромная разница. Эта борьба, которую мы определили как народную (в поперечном смысле), приобретает все большее значение как борьба народных классов, сначала против «зеленого паспорта», а затем – расширяясь – против правительства.

Однако было бы поспешно и неправильно рассматривать эту мобилизацию как чистое социальное выражение в противовес «зеленому проходу». Элементы конспирации или подчеркнутых антипрививочников – это компонент, который нельзя недооценивать или приукрашивать. Он существует и является участником этого процесса. Однако в более легких вариантах (тех, которые не допускают размышления о «доброте» Путина и Трампа) – это один из немногих компонентов, который, даже исходя из ложных предпосылок, уже давно может ставить под сомнение политику правительства. Изучение этой воображаемой культуры, которая долгое время распространилась через чат, веб-телевидение, сайты контр-информации, могло бы позволить нам выявить некоторые очень интересные ядра.

Находясь там, устанавливая узы доверия и дискутируя за пределами этих каналов контр-информации, часто пропитанных суверенизмом или конспирологией, мы можем найти точки соприкосновения и помочь изменить предпосылки дискурса и условия анализа. То, как это именуется – «государством чрезвычайщины» вместо «грандиозного заговора», «капитализмом слежки» вместо «массовым контролем», что называется «национальным планом восстановления и устойчивости» вместо «большой перезагрузки», «вредоносностью капитализма» вместо «отравления», «геополитикой» вместо «мирового заговора» – зависит от тех, кто хочет быть там, обсуждать и вносить свой вклад. В любом случае последствия того, «что мы делаем и как мы организуемся», часто приводят к огромным пространствам пересечения. То, «в какой мир мы хотим прийти», зависит также от анализа и практик, которые применяются на этом пути.

[1] https://ilrovescio.info/2021/10/14/un-prospettiva-sulle-mobilitazioni-co... trieste/ https://www.infoaut.org/precariato-sociale/una-prospettiva-sulle-mobilit... a-trieste

[2] https://nogreenpasstrieste.org/2021/10/16/la-protesta-continua/

[3] https://www.triesteprima.it/cronaca/no-green-pass-coisp-preoccupazione.html

[4] https://nogreenpasstrieste.org/2021/10/22/comunicato-22-ottobre/

ОПУБЛИКОВАНО: https://ilrovescio.info/2021/11/02/una-prospettiva-sulle-mobilitazioni-contro-il-green-pass-a-trieste-seconda-parte/