Макс Нахт назвал себя однажды “дикой овцой». Он описывал свой бунт как бунт ягненка в мире волков, в результате которого он стал дикой овцой. Вернер Портман использовал это определение в качестве названия своей книги – живой, богатой материалами и основанной на серьезных исследованиях биографии братьев Нахт (Werner Portmann. Die wilden Schafe. Zwei radikale jüdische Existenzen. Münster, 2008).

Зигфрид Нахт (1878–1956), он же Арнольд Роллер или Стивен Нафт, родился в Вене. Он и его братья происходили из еврейской среды восточно-галицийского городка Бучач. После учебы и периода членства в социал-демократической партии, он отправился в 1901 г. через Берлин и Париж в Лондон. Там, под именем Арнольда Роллера, он написал в 1902 г. свою первую брошюру «Всеобщая стачка и социальная революция», которая на протяжении последующих 30 лет была издана на 17 языках. За этим последовали его «годы странствий». Он бродил пешком по Франции, Испании и Северной Африке, что служит напоминанием о том, что до Первой мировой войны в Европе и между континентами можно было ездить без всяких документов.

В Гибралтаре Зигрфрида арестовали за неразрешенное владение оружием и обвинили в подготовке покушения на испанского короля. Международная кампания солидарности помогла ему выйти на свободу и сделала его известным.

В 1905 г. в Берлине и в 1906 г. в Лондоне он опубликовал под псевдонимом Арнольд Роллер брошюры под заглавием «Всеобщая социальная стачка» и «Прямое действие». К ним прибавился и небольшой сборник песен, в котором он собрал анархистские песни своих «годов странствий». Тональность их была мученической. В песеннике Зигрфрид вел речь о «поэзии суматохи борьбы» и «музыке взрывающихся бомб» (Портман, с.89), но уже начиная с «Прямого действия» всеобщая стачка как новая форма борьбы анархо-синдикализма постепенно побудила Зигфрида отказаться от восхваления индивидуального террора. Весьма ценной была и критика Зигфридом элит, антисемитизма и национализма. В 1906 г. он приезжает в Лондон и оказывается в самом центре спора между Рудольфом Роккером и Пьером Рамю, причем вскоре встал на сторону первого из них (Портман, с.102). (…) Но важнее, чем эти споры, был антимилитаристский «Солдатский молитвенник» (1906 г.) Зигфрида, который в количестве многих тысяч экземпляров контрабандой переправлялся в Германию через станции контрабандистов на германо-голландской границе и там раздавался перед призывными пунктами (…)

Зигрфрид Нахт отправился в Бирмингем, а в 1910 г. – в Рим. В это период он находился под влиянием Малатесты и видел «в политическом убийстве этическую проблему, которая дискредитирует анархизм» (Портман, с.114). Преследуемый почти во всех странах Европы или получив отказы на въезд, он в конце 1912 г. эмигрировал в США.

Один из младших братьев Зигрфрида, Макс Нахт (1881–1993), он же Макс Номад, родился в Бучаче и был дольше и теснее связан с еврейской провинциальной средой, нежели Зигфрид. Семья уже разделяла представления еврейского Просвещения (Хаскалы), она говорила по-немецки, а не по-еврейски. Анархизм пришел в Бучач как откол от местного рабочего просветительского клуба «Бридерлихкайт» («Братство»), подобно тому, как тогда «Молодые» или «Независимые социалисты» отделились от немецкой и австрийской социал-демократии. К тому, в годы своего учения в Вене с 1899 г. Макс испытал влияние коммунистического анархизма Кропоткина. Значимыми для него оказались стачки сельскохозяйственных рабочих Восточной Галиции в 1900–1902 гг.

Анархистские газетные проекты, организованные Максом, подверглись репрессиям, и он в 1904 г. бежал в Цюрих. Там он некоторое время редактировал свою, вероятно, самую значительную газету «Дер Векруф» («Сигнал») (1903–1907), в которой писал и его брат Зигфрид.

В отличие от линии, которой придерживался предшественник Макса по редакции, ненасильственный анархист-толстовец венгерского происхождения Маттиаш Малашиц, под эгидой Макса газета быстро превратилась в оплот «словесного радикализма» (Портман, с.75) и насильственной «пропаганды действием», что не нравилось таким более старшим товарищам, как Фриц Брупбахер. Портман приводит позднейшее и чересчур обобщающее суждение Макса Нахта, который в 1964 г. говорил, что западный анархизм (за исключением Испании) уже преодолел фазу динамита на рубеже столетий, тогда как восточно-европейские анархисты, из-за репрессий восточно-европейских деспотий, еще долго действовали из подполья и использовали методы политических покушений (Портман, с.94). В угаре мнимой «радикализации» на рубеже веков Макс отдалился от анархизма и обратился к секте русско-польского революционера Махайского, работая для нее в русско-порльском подполье в 1908 г. под псевдонимом «Чарны». Эта группа была на словах крайне радикальной, в особенности против социалистических и анархистских групп, и наиболее резко выступала против интеллигентов как нового руководящего слоя.

В одном из мест книги Портман обсуждает словесно-радикальную фазу обоих братьев и задается вопросом, можно ли их назвать «террористами письменного стола» (Портман, с.96). И дает отрицательный ответ: ведь на их совести лично не было ни одной человеческой жизни и на практике они не поддержали ни одного покушения. Портман предпочитает говорить о «терроризме слова» (с.97). Я не очень уверен в его правоте: «террористами письменного стола» как раз и называют тех, кто лишь пропагандируют политические убийства, но на деле страшатся их последствий. Но какое число наивных товарищей позволяет увлечь себя их словесным радикализмом и испытывает возможные последствия на деле? Термин описывает морально-психологическую ответственность и поэтому, как мне представляется, полностью относится к братьям Нахт.

В 1913 г. Макс Нахт также эмигрировал в США. Братья иногда встречались, прежде всего, в Нью-Йорке. Макс (теперь уже Макс Номад) в 1917 г. внутренне примкнул к большевикам и в 1920-х гг. писал в просоветских газетах, не вступая однако в партию. Зигфрид (теперь Стивен Нафт) был более независимым. Он жил в Нью-Йорке и поддерживал контакт с Рудольфом Роккером, хотя и он писал для просоветских газет и информационного агентства ТАСС, чтобы зарабатывать на жизнь. В 1929 г. Макс Номад отвернулся от сталинизма и выдвинул интересную теорию «скептического анархизма» (Портман, с.113), которая сложилась, в частности, под влиянием «железного закона олигархии» Роберта Михельса.

Вместе с братом, он выступал в США с осуждением лжи «коммунистов» против испанских анархистов во время Испанской гражданской войны 1936–1939. Во время Второй мировой войны Стивен Нафт работал на ФБР, а Макс некоторое время склонялся к антикоммунистическим теориям тоталитаризма, но отказался от прямого сотрудничества с ФБР.

Макс, подписывавший теперь свои произведения псевдонимом Макс Нортон, стал снова считать себя анархистом в борьбе против всесилия бюрократии. Портман называет его, автора таких книг, как «Апостолы революции» (1939), «Аспект бунта» (1959), «Политический еретик» (1963) и «Мечтатели, динамитчики и демагоги» (1964), «важным голосом против всеобщего предрассудка насчет анархистов как людей, швыряющих бомбы» (Портман, с.138)

 Sal Macis

“Graswurzelrevolution”, 2008. Nr.332. Oktober.