Перепечатываем (с некоторыми сокращениями) на нашем сайте свежую статью с сайта харьковских анархистов-интернационалистов "Ассамблея"

 4 сентября стало известно о задержании 40-летнего мужика в Луцке по подозрению в обстреле поста охраны городского ТЦК в ночь на 27 августа и ранении одного из несших там службу. Мотивы не сообщаются, оружие оказалось не военным, нет и подтверждения, что стрелок был мобилизован. Ранее мы показывали кадры от харьковчанина, как в луцком ТЦК двое пытались раскачать узников бунтовать, но остальные их не поддержали.

Начало осени ознаменовалось ухудшением для Украины ситуации на фронтах. День за днем осыпается оборона в Донецкой области, в Харьковской российские войска подходят к реке Оскол между Купянском и Боровой, на Курщине тоже вернули под контроль ряд населенных пунктов, хотя кое-где до сих пор атакует украинская армия. Эйфория от перемоги снова сменилась зрадой, а где поражения – там и усиление прессинга внутренних «врагов народа».

В социальных сетях продолжают чуть ли не каждый день гулять сцены мобилизации в Харькове и области. То кого-то крутят на земле, которая якобы ему же и принадлежит, то заносят в машину прямо на руках, то женщины отбили у них жертву. 6 сентября ТЦКшник избил прохожего возле подъезда на салтовской улице Амосова (Корчагинцев) будто бы из-за того, что он «брутально отказался» (sic!) показывать им документы. С началом украинского вторжения в Курскую область такого контента стало гораздо меньше, ибо внимание публики временно отвлеклось. А уже к концу августа всё это снова вернулось в повседневную рутину. Потому что ТЦКшники потужные, а их клиенты – незламные!

Часто приходится слышать, что охотники за головами вооружены, поэтому с голыми руками против них не попрешь. Согласно статистике Opendatabot, опубликованной 12 сентября, с начала полномасштабной войны по начало текущего месяца в Украине оказались в розыске 270 тыс. единиц оружия. Самого разного, вплоть до пулеметов и гранатометов, но чаще всего теряют или воруют АК-74 и охотничьи ружья. Абсолютными лидерами являются Донецкая и Запорожская области (52 628 и 31 984 экземпляра соответственно), город Киев (27 159), замыкают пятерку Луганщина, Харьковщина и Сумщина (примерно по 20 тыс. стволов в каждой). Цифры приличные даже по меркам былинного 1918 г. То есть оружия полно, нет только новых махновцев, готовых обеспечивать безопасность своих улиц и кварталов – лучше же продать его на черном рынке или просто припрятать. Инфографика есть здесь; она подтверждает то, что «Ассамблея» сообщала в середине лета о доступности огнестрела.

11 сентября по СМИ и соцсетям разошлось видеозаявление дважды кандидата в мэры Харькова Дениса Ярославского, ныне возглавляющего одно из разведывательных подразделений ВСУ: «Якщо я вам зараз скажу цифру СЗЧшників станом на сьогодні, нас будут крутить все российские паблики и кричать “дивіться, скільки у них дезертиров”. Вони своїх не показують, ми своїх також показувати не можемо. Але я називаю цю ситуацію дуже плачевною. Зараз у нас уже є хвороба. Я не скажу, ще це вже четверта стадія, як у онкології, але смело это вторая, переходящая в третью. И прогрессирующая. З самого початку в нас не було СЗЧшників, тому що, наприклад, я перші три місяця служив у добробаті, ми не отримували ані зарплату, нічого, і таких, як я, були десятки тисяч людей. Тому що була мотивація. Мотивація перемогти. Зараз війна ввійшла в таку стадію, коли на поле бою притягують всіх, хто не хоче. Мотивовані люди або загинули, або втомились», – сказал он об освобождении от уголовной ответственности вернувшихся в армию беглецов.

Еще резче об этом законе пишет 9 сентября киевский журналист-ВСУшник Владимир Бойко у себя на Facebook: «Я кілька разів зустрічав посилання на мою скромну персону з інформацією про те, що кількість дезертирів у ЗСУ та інших збройних формуваннях становить 200 тисяч осіб. Насправді, я говорив і говорю, що кількість дезертирів вже перевищила 150 тисяч осіб і наближається до 200 тисяч. З тією динамікою, що є зараз, можна прогнозувати 200 тисяч дезертирів на грудень 2024 року. Також хочу підкреслити, що фактична декриміналізація дезертирства найближчим часом потягне катастрофічні наслідки для фронту. Бо цей закон спрямований не на тих, хто вже самовільно залишив військові частини (їх все однаково ніхто не шукав, а кримінальні провадження й раніше не розслідувались), а на тих військовослужбовців, які сумлінно виконували свій обов’язок і які тепер з подивом довідались, що можна складати зброю, їхати додому й за це нічого не буде. На сьогодні злочини проти встановленого порядку військової служби не розслідуються взагалі, дезертири не розшукуються – саме це призвело до того, що проблема накопичувалась впродовж 2,5 років і зараз ситуація зайшла в тупик. Притягнути таку кількість дезертирів до відповідальності неможливо, розшукати – також. Тому глава держави Андрій Борисович Єрмак (нехай святиться ім’я Його!) вирішив, що треба хапати людей на вулицях і відправляти на фронт замість дезертирів. Але це нічого не дає – після потрапляння у військові частини мобілізовані просто повертаються додому. Якщо хто й повернеться, то це будуть одиниці. По-перше, це неможливо технічно – після реєстрації кримінального провадження дезертир виключається зі списків особового складу й повторно він може потрапити на службу тільки через ТЦК, шляхом повторної мобілізації. По-друге, не для того дезертир покидав частину та уїжджав додому, щоби повертатись. Інша річ, що тепер почалось масове дезертирство, оскільки народ побачив, що можна “ставати на лижі” і за це нічого не буде». Если в начале лета «Ассамблея» писала, что обычно это совершается в форме невозвращения из госпиталя или отпуска, то теперь солдаты уже уходят и исчезают без вести прямо с позиций, даже если не было обстрела. Об этом в сюжете Deutsche Welle на прошлой неделе рассказал инструктор 59-й мотопехотной бригады ВСУ, которая воюет под Покровском.

15 сентября один из крупнейших новостных пабликов Украины тоже написал, как занижается официальная статистика побегов военных: «…Также за штат выводят СЗЧшников и отказников. Ушел в самоволку, отстутствовал в части больше десяти суток. Или отказался выехать на передовую. Большинству СЗЧшников и отказников не открывают уголовных производств, командиры не пишут рапортов. Так как это портит общую статистику части и ставит под сомнение компетентность командира руководить и поддерживать боевой дух. Поэтому такой контингент втихую выводят за штат. Есть и другой нюанс. Дело в том, что если больных, залетчиков или отказников не выводить за штат, то по документам подразделение не нуждается в пополнении. И считается боеспособным. А на деле – подразделение не боеспособно. Так как более чем наполовину состоит из “залетчиков“ или раненых. Залетчиков по пьянке или дракам, или наркоманов, могут годами держать за штатом – они никому в боевых частях не нужны. Также их не могут и уволить, поэтому залетчиков могут держать в резервных ротах в качестве дешевой рабсилы для подразделений. Домой их отпускают редко, держат в тылу неподалеку от части. Охраны в резервных ротах для “заштатников” нет. В случае, если “заштатник” сбегает из резервной роты – уходит в повторное СЗЧ, то его объявляют сначала в розыск. Потом открывают уголовное производство по дезертирству. Сбегают из резервных рот очень часто. Но часть отлавливает ВСП, привозят обратно после “перевоспитания” в комендатуре», – пояснил журналистам капитан ВСУ Богдан Д.

Наша статья «Долгим жарким летом украинские и российские солдаты били рекорды по росту дезертирства», увидевшая свет в первый день осени, оказалась как нельзя более вовремя. С обеих сторон фронта поступил целый ряд откликов. Из обсуждений в местных чатах Харькова:

«У меня есть небольшое наблюдение, несколько бусифицированных, не сильно критикующих все это время власть, теперь вполне себя тешат мыслью, что наверху оно-то виднее. Пока ты “свободен”, твои мысли находятся в рамках общественных течений и имеют возможность вилять. Как только ты попадаешь в коллектив с очерченными задачами, в большинстве случаев, у тебя мысли в том же туннеле, что и у всех. Бусифицированный, попадая в коллектив ранее бусифицированных, но уже смирившихся с ситуацией, ментально с ними ассимилируется, принимает их точку зрения, создавая зону комфорта (плыть против течения всегда не комфортно). Там он втягивается в тему и тоже начинает считать, что все остальные негодяи и уклонисты, появляется мотивация. Пока не попадет в бойню. Там приходит осознание и часто СОЧ».

«У меня трое – кум и двое погибших знакомых, которые пошли добровольно с первых дней, но когда приезжали в Харьков, бухали вместе, никто не кричал, что я ухилянт, а наоборот, что там делать нечего. Один, доброволец тоже, уже за границей. Поехал на 2 недели и уже как полгода там. Сказал, что отдохнуть…»

«Работал рядом парнишка, и была у него собака. Так он её нарядил у камуфляжный жилет, поводок жовто-блакитний. И сам ходил со всякими патриотичными браслетиками и трызубами на рюкзаке. Потом по дороге на работу его приняли ТЦК и поехал он у учебку. Потом гляжу через 2-3 месяца ковыляет. Я подумал шо бухой, но всё оказалось намного интереснее. После учебки повезли их на грузовиках тентованых куда-то к линии боевых действий. И прямо при разгрузке личного состава на*бнули по ним чем-то кассетным. Так вот, был он не бухой, а с посеченными осколками ногами, и ещё не все по всему телу повытягивали. Отпустили с больницы домой долечиваться, но списать по ранению х*й согласились. И тип при общении сказал шо е*ал он это всё, будет уходить в СЗЧ. Вот так быстро у него прошел всплеск патриотизма».

«Та у меня полдвора СЗЧ, Слобожанский район (наверное, Слободской, – Ред.) Главное не попадаться, а так всем пофиг. У нас же больше нет военной прокуратуры, дезертирами теперь занимаются менты, а им оно нах*р не надо. Весной знакомый появился на районе. Он воевал в Запорожской области. Ему в мае командир подходит и говорит – нас переводят под Липцы, а там уже смотри сам, только автомат оставь, если надумаешь петлять. Ну он обмундирование оставил и теперь СЗЧ. Перебиваются как-то, как и все остальные».

«Я сейчас почти не вижу мужчин в разного рода майках-футболках про русский корабль и с прочей укрох*етой, а ещё года полтора-два назад в этой х*йне все с ног до головы замотаны были и машины каждая вторая заклеена, а щас мужички пыл-то свой поубавили…. Ну разве что в комментариях всё ещё русню палят… Примечательно то, шо если кто и носит такие футболки, так это малолетки и те кто имеет бронь. Знаю таких! А я простой мужик работяга должен идти и за них забараниться! В данной ситуации, будет очень актуальна фраза “разбогатей или сдохни”. Или сопротивляйся как можешь, убежать от них это тоже своего рода сопротивление, хоть и не очень героическое, ну а шо делать?!!! Тут не до героизма, в такой ситуации жизнь дороже. Не понимаю людей, которые как бараны молча идут и баранятся когда их на улице за рога берут!!!! Их же не мусоров группа захвата берет и не тюремный спецназ, а обычное рогульё, которое г*вно лопатой где-то гребло».

(...)

"... Война ведется не против политиков, а против людей. Надо слать всех нах*й и не вестись на пропаганду ни тех ни других. Это два человеконенавистнических режима, по хорошему их бы на одной скамье в Гааге когда-нибудь увидеть, и байденовскую команду с Урсулой и Шольцем тоже. Все они пропитаны договорняками и коррупцией, а на нашей войне просто отмываются бабки. Но нас учат ненавидеть всех русских от младенца до старика и быть готовыми умереть с лопатой против самолетов за то, чтобы стать колонией США потому что так решили за нас. Плюс похищают людей и в открытую воруют не стесняясь – это тоже попахивает трибуналом без срока давности с максимальным наказанием, вместе с кремлевской мафией и теми террористами, которые стреляют по торговым центрам и жилым домам. Радуются и веселятся от этого дауны и морально обиженные, которых в школе били ногами. Большинство простых людей этого всего не поддерживает и ничего этого им не нужно. Просто их затыкают, даунам и обиженным – наоборот потакают, и этим создают картинку. Очень надеюсь, что чем дольше все это идет, тем больше простых людей по все стороны поймут, какие бл*ди у нас у всех засели...».

(...)

9 сентября мы получили письмо из Горловки, которая под контролем черносотенной «ДНР» с 2014 г.: «Самое грустное, что если начать говорить людям про то, что солдатам нужно дезертировать из армии и разворачивать оружие против власть имущих, люди выпучат глаза и скажут “ты что, хочешь чтобы повторился 1917 год? Чтоб опять брат пошёл на брата, а люди пухли с голода? Лучше мы будем терпеть, а то хуже будет”. У нас на улицах висят фотки разыскиваемых за побег. И надписи: “Предал республику, предал товарищей, предал себя”. Слышал мнение, что СОЧ (самовольно оставивших часть) у нас много. Но “много” – это понятие растяжимое. А их поимку у нас не афишируют». Имя высказавшегося приводить не будем.

14 сентября в Telegram-канале «Мобилизация ДНР Live» появился пост о том, что донецкие мобилизованные в/ч 78979 на Курском направлении жалуются на издевательства со стороны нового командира и угрозы отправить в штурм передвигающихся на костылях. «Мой совет: хотите ЖИТЬ – бегите (или пускай они бегут), если это возможно… Никто, никакие органы правозащиты ВАМ не помогут! я пробовал! Сам после ранения недолечился, был брошен в мясной штурм ☠️