Общественный, массовый подъем может быть самым различным – в том числе, либеральным, большевистским или фашистским. Мы ведь говорим о массах, еще не обретших анархо-коммунистического сознания. Даже форма общих собраний, принимающих решения по основным вопросам борьбы и жизни, сама по себе еще ничего не значит и не определяет. На таких собраниях можно принять, например, решение о массовой резне представителей другой национальности, как уже не раз случалось в истории. Стоит ли революционеру помогать развитию протеста, в котором ощутимо скрыт такой, например, потенциал?

В каких вообще общественных движениях должен участвовать сторонник социальной революции и что именно он должен делать?

Прежде всего, заведомо недопустимо ни в коем случае принимать организованное участие в выступлениях, носящих политический, властный характер, то есть тех, в которых речь идет о смене правителя, начальства или владельца наемных рабов – президента, правительства, министра, правящей партии, собственника, директора и т.д. Даже если массовое недовольство нынешним господином порождено чисто социальными причинами. Отождествить себя с таким движением (пусть и со всеми мыслимыми оговорками) – значит полностью принять на себя ответственность за все последующие  антисоциальные меры и шаги новой власти или нового владельца. Бесполезно потом оправдываться: дескать, мы вас призывали не назначать этого, а только лишь свергать того. Поздно! Вы помогали самим своим физическим присутствием в рядах демонстрантов или баррикадных бойцов утвердиться новому кровопийце, да к тому же, что еще хуже, прекрасно сознавая (в отличие от «несознательной» массы), к каким последствиям может привести его «воцарение».

Всякое движение, всякая борьба за новую власть имеет сегодня объективно чисто реакционный, социально-контрреволюционный характер, независимо от личных намерений и расчетов участников. Оно не способствует росту сознания людей, распространению новых ценностей и норм свободы, равенства, взаимопомощи.

Еще Индустриальные рабочие мира понимали и провозглашали в своих документах:  интересы любых хозяев и наемных рабов не имеют между собой ничего общего. И сегодняшним революционерам не след «освящать» хотя бы тенью своего сочувствия что бы то ни было, идущее вопреки этой старой, доброй истине!

Если политические выступления охватывают широкие массы трудящихся, революционер, конечно же, не имеет права спокойно игнорировать происходящее, делая вид, будто ничего не происходит. Чем глубже страус зарывает голову в песок, тем беззащитнее его задница. В этой ситуации хорошим примером может служить тактика московской Инициативы революционных анархистов во время августовских событий 1991 г.: они выпустили и распространяли по всему городу, «среди всех», листовку, в которой объясняли людям труда, к каким антисоциальным последствиям приведет победа каждой из боровшихся за власть сторон, и призывали найти в себе разум и силы низвергнуть обе враждующие банды, взяв свою судьбу в собственные руки.

Революционер, революционная организация должны принимать участие в любом выступлении, которое не противоречит их целям и носит социальный (неполитический и нереакционный) характер. Если это движение не является непосредственно анархо-коммунистическим, социально-революционным по своим целям и задачам, но является «идейно-нейтральным», то очень важно, даже примкнув к нему, сохранять полную организационную и идейную самостоятельность, возможность свободно обсуждать решения движения и критиковать его возможные ошибки (такие как соглашения с властями, привлечение политиков и партий, хождение по судам и инстанциям, писание униженных петиций, попытки ограничить суверенные права общих собраний и создать бюрократические структуры и т.д.). Это относится и к стачкам, и к различным инициативам и ассоциациям жителей, кооперативам, экологическим протестам и другим возможным формам борьбы.

Что можно и нужно делать в ходе таких выступлений? Конечно же, не изображать из себя авангард, экспертов и «инициативное меньшинство». Революционеры как люди труда обязаны говорить с другими людьми труда на равных, вести с ними диалог, делиться опытом, знаниями, информацией, помогать им в практической деятельности – от распространения листовок до организации акций солидарности. Разумеется, они могут и должны объяснять своим товарищам по борьбе, в чем состоит пагубность реформистской тактики или отказа от норм и принципов прямого действия, стараться радикализировать и расширить протест, распространять свой общественный идеал как средство раз и навсегда покончить с проблемами, которые и вызвали к жизни настоящий протест. Революционеры призваны защищать нормы взаимопомощи и суверенитет общих собраний, не позволяя различным партиям и бюрократическим структурам (иерархическим профсоюзам и т.д.) подминать их под себя. И, разумеется, говорить с другими людьми о возможности и целесообразности распространения принципа общих собраний на все общество (то есть, о вольном коммунизме).

Вот только не стоит, пожалуй, торопиться и видеть в каждом таком выступлении (пусть даже таких масштабов, как Аргентинский бунт 2001 г. или движение против «контракта первого найма» во Франции в 2006 г.) не иначе как возможное начало социальной революции. Бесспорно, что революция может вырасти из любого, даже, на первый взгляд, самого второстепенного повода. Но верно и то, что она не может стоять на повестке дня до тех пор, пока большинство людей труда не захочет совершить ее и создать новое общество. Ибо революция – не только разрушение, но и созидание. «Разрушая, создам… – Создавая, разрушу».

Чем чреват такой чрезмерный оптимизм в отношении дореволюционных социальных выступлений? Как минимум, обломом и фрустрацией для самих революционеров. Но это еще пол-беды.

Признать какое-либо движение уже начавшейся Социальной революцией означает сделать очень важный и весомый психологический шаг: отождествить себя с этим движением, демонтировать любую дистанцию между ним и собой. Кроме того, это означает принять на себя ответственность за его действия. Между тем, революционер вправе отвечать лишь за себя и своих единомышленников. Вот почему он не должен «растворяться» в идейно-неопределенном движении, даже принимая в нем участие. В ходе такого широкого, массового подъема революционеру следует делать то же самое, что и во время обыкновенной экономической стачки, только в более крупных масштабах: защищать общие собрания и принцип прямого действия, налаживать солидарную взаимопомощь, нейтрализовывать партии, бюрократов и реформистов, пропагандировать вольный коммунизм.

Отрывок из: https://aitrus.info/node/293