Франсиско Марото дель Охо. Это имя сегодня не столь известно даже в Гранаде, месте его рождения, но в свое время он был одним из самых знаменитых анархистов – и не только на местном уровне или в Андалусии, но и во всей Испании. Его имя встречалось в газетах Гранады практически ежедневно; он представлял профсоюзы плотников Гранады и Аликанте (где также некоторое время работал) на конгрессах CNT; во время гражданской войны он возглавил колонну, носившую его имя. Его арест сталинистами во время гражданской войны стал, как отмечалось в докладе Национального комитета CNT одним из основных причин столкновений в Барселоне в мае 1937 года.

Марото родился в Гранаде 15 марта 1906 года в квартале Альбайсин. Столяр по профессии, он был нанят на постоянную работу городским советом: трудился на общественных работах, строительстве дорог и шоссе и в столярных мастерских. Насколько можно установить, провел несколько лет в Мадриде, Аликанте и Гуадиксе. Хотя мы не знаем с точностью, когда он вступил в CNT, его настоящий путь активиста начался в 1930-х годах в Гранаде, где он действительно организовал и поднял на борьбу профсоюзы строителей и плотников. Сам он был работником в штате муниципалитета Гранады. Уже в 1931 г. Марото заметен как активист, принимая участие в пленумах и конгрессе CNT. Он стоит на крайних анархистских позициях и проводит многочисленные митинги в Гранаде и провинции, как правило, вместе с Бенито Павоном, Франсиско Креспо и Мигелем Роблесом. Он принял участие в митинге в Мотриле, на котором некоторые члены социалистического профсоюза UGT пересмотрели отношение к своему профсоюзу. Выслушав Марото, Павона и Креспо, они сплоченно перешли в CNT, которая до тех пор имела в Мотриле лишь несколько сотен членов, но вскоре выросла до нескольких тысяч человек. В строительном секторе он организовал безработных: они проводили необходимые ремонтные работы, а потом приходили к владельцам и требовали оплаты за проделанный труд. Постепенно их работа стала настолько блестящей, что их наняли на стройплощадки, и безработица значительно снизилась. Этот пример затем распространился на другие города и населенные пункты, такие как Маракена.

Марото неоднократно подвергался арестам, иногда по сфабрикованным делам, и становился объектом полицейских обвинений, за ходом которых следила пресса. Обычно его обвиняли в организации саботажа и нападений, запугивании предпринимателей, открытии бюро CNT, когда те были закрыты и опечатаны властями, и участии практически в каждой неразрешенной акции Конфедерации. За этими громкими историями скрывалось гораздо больше фактов менее заметных полицейских преследований Марото, хотя в Гранаде он был и не единственным объектом такого нацеленного преследования. В конце концов, Марото, вместе с несколькими другими активистами, обвинили в поджоге помещения газеты "Идеаль". Эту газету гранадские рабочие обвиняли в крайне правом курсе, поддержке попытки реакционного переворота генерала Санхурхо и других военных заговорщиков и постоянных нападках на CNT и требования рабочих. Марото пришлось оправдать из-за недостаточных доказательств, хотя на время следствия и суда он находился под арестом... Тем не менее, после того, как она была на некоторое время закрыта, газета "Идеаль", возобновив издание, проявляла куда больше уважения и фактически превратилась даже в рупор гранадской CNT, которая имела и свои местные газеты, такие как "Эль Либертарио" (под управлением Мануэля Гонсалеса).

Как делегат от профсоюза плотников Гранады, Марото принимал участие в конгрессе андалузской CNT в 1932 году, заявляя, что либертарный коммунизм не нуждается в "программах". Он участвует в важном конгрессе CNT в Сарагосе в мае 1936 года, представляя профсоюз плотников Аликанте и, вместе с другими делегатами, местную федерацию профсоюзов Гранады. Его наиболее значительным вкладом в работу конгресса стало включение в комиссию, подготовившую проект резолюции по "анализу деятельности и определению норм".

Когда вспыхнул мятеж в июле 1936 г., Марото был в Аликанте. Там правительству удалось сохранить лояльность военных и удержать контроль над ситуацией, так что крупных конфликтов не было. Как и другие местные общественно-политические силы, CNT решила организовать колонны ополчения для освобождения городов, попавших в руки фашистов. 7 августа 1936 г. 270 активистов (обоего пола) выступили из Аликанте на грузовых автомобилях и других транспортных средствах, под руководством Марото. По дороге к ним быстро присоединялось большое количество беженцев и стремившихся к действию бойцов, пока их число не выросло до 600. Они вступили в провинцию Гранада, где главный город и долины уже попали в руки фашистов, но вся провинция – нет: ее удерживали народные массы, активисты CNT с шахт в Алькифе и другие анархистские и социалистические активисты и бойцы. Тем не менее, перспектива была далеко не всюду радужной, и по пути к городу Гранаде произошел ряд небольших столкновений, из которых колонна вышла победителем. Она отбила в боях Токон-де-Кентар, Бис-де-Гранаду, Кентар, Гехар-Сьерру и другие города, и, наконец, колонна подошла на расстояние 3-х километров от самой Гранады. Там она остановилась, чтобы дождаться подвоза боеприпасов, достаточных для захвата большого города. Они отбивали многочисленные контратаки фашистской армии. Колонна выросла тогда до 1000 бойцов и встречала новобранцев отовсюду, особенно из Аликанте, Гранады, Альмерии и Малаги.

Когда Малага попала в руки мятежников, были убиты тысячи людей. Те, кто сумел спастись, обратились в бегство; многие из них добрались до Альмерии, где их весьма холодно встретил губернатор Габриэль Морон, опасавшийся наплыва в город слишком большого числа людей. И в первую очередь, он не желал видеть их вооруженными, а те, естественно, не хотели отдавать оружие властям. Вскоре он обрушился на них, назвав трусами и негодяями, виновными в потере Малаги, хотя эти люди были жертвами войны и, во многих случаях, сделали, что могли, в ходе боёв. Эти провокации со стороны губернатора – сталиниста, выдавшего себя за социалиста и уже организовавшего заговор внутри UGT против других социалистических активистов – возмутили все население.

Тогда CNT созвала митинг в Альмерии и пригласила выступить нескольких активистов, включая Марото. Тот был в командировке в Альмерии для получения боеприпасов и оружия и также ездил с этой же целью в Барселону, при поддержке ряда военнослужащих, лояльных Второй республики. Он воспользовался возможностью выступить на митинге, чтобы рассказать о том, кто же на самом деле несет ответственность за падение Малаги, и жестко раскритиковать губернатора Альмерии за его враждебную и провокационную позицию. Огромный митинг одобрил заявление Марото, и тот пошел прямо к самому Габриэля Морон, чтобы потребовать его отставки с поста губернатора. Они вошли в мэрию, и хотя Морон отказывался встречаться с ними, он был вынужден их выслушать. Аргументы протестующих так разозлили губернатора, что между ними разгорелся жестокий спор. По одной из версий, Марото удалился, высказав свое заключение и после обмена оскорблениями. По другой, анархист дал пощёчину Габриэлю Морону (некоторые даже говорят, что тот повалил его ударом): Марото был высоким и крепким. Так или иначе, Морон был пристыжен и унижен. В результате Марото был затем арестован по обвинению в подстрекательстве к военному мятежу и доставлен на крейсер "Хайме I". Там его содержали под жесткой охраной, пока военное министерство готовило обвинения. В результате действий, предпринятых некоторыми из его товарищей, он был извлечен с корабля, где находился в большой опасности, и доставлен в пулеметные казармы в Баса (Гранада).

Это стало началом длительных судебных разбирательств, в самый разгар войны, что требовало скорости и решительности. В итоге Марото был приговорен к смерти, благодаря сталинистам, имевшим контроль над судами республики и их махинациям по захвату власти над воевавшей Республикой. Не довольствуясь обвинениями в военном мятеже, они закрывали глаза на годы его активной деятельности и обвинили Марото в том, что он – фашистский "агент", утверждая, будто он мог свободно входить в Гранаду и покидать город. Это была неправда: Марото никогда не имел возможности попасть в город и вывезти оттуда свою семью. В действительности его колонна сотрудничала с группой "Дети ночи", которая стала легендой в Гранаде, сумев спасти множество жизней. Она оказывала материально-техническую помощь и договаривалась о вывозе из оккупированного города людей, которых разыскивали фашисты.

После вынесения смертного приговора юридические службы подали апелляцию, и 1 мая 1937 года, в напряженной ситуации, в которой все анархическое движение поднялось с требованием свободы для Марото (особенно в Барселоне, Андалусии и на юго-востоке Испании), он был выпущен из тюрьмы. Но потребовался еще год, прежде чем он смог добиться отмены других выдвинутых против него обвинений, получить назад машину, оружие, личные вещи и, прежде всего, контроль над своей колонной, которой все это время руководил один из его самых близких товарищей - Хосе Сарко, металлист из CNT, хорошо известный во всем Гранада. Сарко – это еще одна фигура, которая заслуживает того, чтобы ее не забывали.

Когда происходила милитаризация ополчений, Марото находился под судом, а его колонна, совместно с "Железной колонной", созвала пленум анархистских и конфедеративных колонн для обсуждения вопроса о милитаризации и выработки своей позицию в этом отношении. В конце концов, колонна Марото не смогла присутствовать на пленуме, но приняла его решения, в тоге все-таки согласившись на милитаризацию, на определенных условиях. После этого колонна Марото была переименована в 147-ю смешанную бригаду.

После того, как Марото был окончательно оправдан в 1938 году, он вернулся уже в регулярную армию. На встречах с Гарсиа Оливером он разрабатывал схему ведения партизанской войны "Камборио", а в сентябре 1938 г. принял участие в Андалузском региональном пленуме CNT. Получив ранение, он был госпитализирован в Гуадиксе и Альмерии и уже не мог внести вклад в последние сражения войны. Окончание войны застало Марото в Аликанте. Он был выслежен и замучен фашистами, которые, не скрывая, торжествовали в связи с его захватом. Его продержали год в заключении и, в конце концов, расстреляли 12 июля 1940 г. По крайней мере, так значится в бумагах, хотя люди думают, что на самом деле он был замучен и запытан до смерти.

Ф.Х. Фернандес Андухар

http://www.katesharpleylibrary.net/w3r3hc