Уже тысячу раз отмечалось, что, прежде чем придти к истине или к той относительной истине, которой они могут достичь в те или иные моменты своего интеллектуального и социального развития, люди обыкновенно испытывают разного рода заблуждения, рассматривая вещи то с одной, то с другой стороны и впадая в те или иные преувеличения. Я намерен рассмотреть здесь именно такого рода явление, в высшей степени интересное для всей современной общественной жизни.

Несколько лет назад все были "материалистами". Во имя науки, которая превращала в догму всеобщих принципов принципы, выводимые из весьма неполных позитивных знаний, выдвигалась претензия на объяснение всей психологии человечества и любых превратностей его истории самыми элементарными материальными потребностями. "Экономический фактор" служил ключом к пониманию прошлого, настоящего и будущего. Любые проявления мысли и чувства, любые потоки жизни – любовь и ненависть, добрые и дурные страсти, условия жизни женщины, амбиции, ревность, расовая спесь, любые отношения между людьми и народами, война и мир, покорность или бунтарство масс, различное устройства семьи и общества, политические режимы, религия, мораль, литература, искусство, науки... – все это рассматривалось как простое следствие способа производства и распределения богатств и орудий труда, преобладавшего в те или иные эпохи.

А те, кто придерживались более широкого и менее упрощенного понимания человеческой природы и истории, считались, как в консервативном, так и в революционном лагере, людьми отсталыми и "антинаучными".

Этот взгляд на вещи, разумеется, оказал влияние и на практическое поведение партий и вел в потенциале к тому, что любой идеал, даже самый благородный, приносился в жертву даже самым незначительным экономическим вопросам.

Сегодня мода переменилась. Сегодня все стали "идеалистами". Каждый демонстрирует свое презрение к "желудку" и рассматривает человека так, как будто тот являл собой чистый дух, для которого еда, одежда и удовлетворение физиологических потребностей есть нечто настолько ничтожное, что им не следует интересоваться, не рискуя подвергнуться моральному осуждению.

Мне нет здесь дела до лицедеев, для которых "идеализм" – всего лишь лицемерие и орудие обмана. Таков капиталист, который проповедует рабочим чувство долга и дух самопожертвования, чтобы иметь возможность, не встречая сопротивления, понижать зарплату и увеличивать свои прибыли. Таков "патриот", исполненный пламенный любви к родине и национального духа, который пожирает свою родину, а по возможности и другие. Таков военный, который ради славы и чести знамени эксплуатирует побежденных, угнетает и попирает их ногами...

Я говорю для людей искренних, в особенности – для тех из наших товарищей, которые остаются верны тенденции ограничивать нашу деятельность или, если угодно, возвышать ее до просвещения и непосредственно революционной борьбы, с презрением отвергая любые заботы и любую экономическую борьбу. Ведь они видели, как борьба за экономические улучшения в итоге поглотила энергию рабочих организаций до такой степени, что это помешало формированию резерва революционной силы. Они стали свидетелями того, как очень большая часть пролетариата покорно позволила увести себя с дороги свободы и целовать – пусть даже с тяжелым сердцем – палку, что ударяет по слабым духом трудящимся, застрахованным и хорошо оплачиваемым.

Главная проблема, основная потребность – это свобода, говорят они. И свобода завоевывается и сохраняется только путем мучительной борьбы и жестоких жертв. Поэтому революционерам не следует придавать значения мелким вопросам материальных улучшений; они должны бороться с эгоизмом масс, пропагандировать дух самопожертвования и, вместо того, чтобы обещать Страну лентяев, надо вдохнуть в толпу священную гордость страдания ради благородного дела.

Полностью соглашусь, но не станем преувеличивать. Свобода, полная и целостная свобода – это, конечно же, основное завоевание, поскольку она служит подтверждением человеческого достоинства и единственным средством, с помощью которого могут и должны благоприятно разрешаться все социальные проблемы.

Но свобода остается не более чем пустым словом, если она не подкрепляется способностью, то есть возможностью свободно осуществлять свою собственную деятельность. Выражение "Бедняк – это раб" всегда остается в силе, равно как правда и то, что "тот, кто является рабом, – бедняк или становится бедняком и утрачивает все лучшие черты человеческого существа".

Материальные потребности, удовлетворение элементарных жизненных нужд, возможно, и являются чем-то более низким и даже презренным, но они служат основой для любой высшей духовной и интеллектуальной жизни. Тысячи самых различных мотивов побуждают человека действовать и определяют ход истории, но... кушать-то надо. "Сперва жить – а затем уж философствовать".

Кусок холста, немного масла и краски – таковы вещи, стоящие за картиной Рафаэля, пусть и весьма приземленные для нашего эстетического чувства! Но без этих вещей, материальных и сравнительно неценных, Рафаэль никогда не смог бы осуществить свои мечты о прекрасном.

Я подозреваю, что все "идеалисты" – это люди, которые едят каждый день и имеют гарантию того, что смогут поесть и на следующий. И это естественно: ведь для того, чтобы иметь возможность мыслить, стремиться к более возвышенным вещам, необходимым определенный уровень материального благосостояния. Были и есть люди, которые сталкиваются с тяжким голодом и муками и посреди самых ужасных страданий продолжают героически бороться за свое дело. Но это люди, которые развились в сравнительно благоприятных условиях и смогли накопить определенную скрытую энергию, так что они готовы к действию, когда этого потребует необходимость. Таково, по меньшей мере, общее правило.

Я на протяжении многих лет вращался в среде рабочих организаций, революционных групп, образовательных обществ и всегда замечал, что наиболее активными и ревностными были как раз те, кто находился в менее печальным условиях и кого больше привлекали стремление к сотрудничеству в более возвышенной работе и ощущение благородства идеала, чем их собственные интересы. А наиболее несчастные, те, которые, казалось, были более других заинтересованы в изменении непосредственного положения вещей, либо отсутствовали, либо составляли пассивный элемент.

Вспоминаю, насколько трудна и бесплодна оказывалась пропаганда в некоторых районах Италии 30 или 40 лет тому назад, где сельские труженики и значительная часть городских рабочих там жили поистине как животные, в условиях, которые, казалось, никогда не станут лучше, хотя сегодня приходится опасаться, что они возвратятся. Помню, как наблюдал народные движения, вызванные голодом и внезапно затихавшие, как только открывалась какая-нибудь "кухня для бедняков" и раздавалось несколько грошей.

Из всего этого я заключаю, что в первую очередь волю вдохновляет идея, но для того, чтобы идея смогла родиться и действовать, необходимы некоторые условия.

Остается подтвердить еще раз нашу старую программу, которая провозглашает неразрывность освобождения духовного, политического и экономического и необходимость обеспечить такие материальные условия, какие позволили бы развитие идеальных устремлений.

Будем бороться за целостное освобождение и, ожидая его, подготовляя день, когда оно станет возможным, будем вырывать у правительств и капиталистов все те политические и экономические улучшения, которые позволят улучшить условия нашей жизни, увеличить число тех, кто станут бороться осознанно. И вырывать это будем такими методами, которые не предполагают признание существующего порядка, но подготовляют пути в будущее.

Будем пропагандировать чувство долга и дух самопожертвования, но не станем забывать о том, что самой лучшей пропагандой служит пример и что нельзя требовать от других того, чего не делаешь ты сам.

Из "Анархистской энциклопедии".

Перевод: В. Граевский