Кали, Колумбия. Несколько сотен молодых женщин вступают в Пуэрто-Ресистенсия ("Порт сопротивления"), в самое сердце здешнего протеста в Кали, подняв вверх кулаки в жесте противостояния государству, которое на протяжении недель убивает их на улицах. Их с ликованием приветствуют десятки человек из "primera línea", передовой линии демонстрантов, защищающих площадь, – молодые люди в импровизированных боевых одеждах и с самодельными щитами, которые отбили многочисленные атаки полиции на эту автономную зону. Зону, отвоеванную ими ценой пота, слёз и крови.

Они танцуют на улицах. Они обнимают друг друга. Они горды, радостны и дерзки. Они празднуют тот факт, что эта автономная зона в бедном районе Кали, подвергшаяся такому жестокому насилию за последние недели, на сегодняшний день твердо находится в руках сообщества, которое взяло свою судьбу и свою безопасность в собственные руки.

Кажется, будто ни у кого из тех в Пуэрто-Ресистенсия, кто разговаривает со мной, нет фамилий. Сомневаюсь, что и называемые ими имена настоящие. Атмосфера пропитана страхом преследований, убийств или просто исчезновения от рук сил колумбийского государства.

Когда я осматриваю автономную зону, мужчина в жилете Организации Объединенных Наций спрашивает у проходящего мимо молодого человека из "первой линии", кто здесь главный. "У нас нет вожаков, – отвечает юноша. – Наших вожаков убила Колумбия. Вы можете поговорить с сообществом".

Еще до того, как демонстранты тысячами вышли на улицы в этой южноамериканской стране и полиция начала убивать их десятками, убийство ведущих социальных активистов в Колумбии было повсеместной проблемой. Общестрановая стачка в Колумбии была вызвана не только планом налоговой реформы, который привлек столько внимания аналитиков в первые дни движения, но и растущим насилием на фоне того, что критики считают невыполненными обещаниями администрации Дуке в отношении мирного соглашения с повстанцами, роста бедности и неравенства, убийства 310 социальных лидеров, правозащитников и активистов в 2020 году (еще 57 человек погибли в 2021 году, по данным Indepaz).

Это сообщество теперь само по себе. Эти люди потеряли доверие к институтам, которые якобы были созданы для их защиты. В качестве мощного символа их мотивов поперек площади протянулся баннер с надписью: "Меньше полиции, больше библиотек".

Несколько недель назад у них было больше союзников. Минга, местное протестное движение индейцев, представляющее различные общины в соседнем департаменте Каука, присоединилось к протестующим в удивительном едином фронте сельских и городских оппозиционных сил. Но движение индейцев покинуло город после того, как 8 из них были ранены в результате нападения лиц в гражданском, вооруженных огнестрельным оружием. Душой сопротивления теперь остаются те, кто воплотил его в жизнь огнем и кровью – молодежь Кали. И Пуэрто-Ресистенсия – живое, бьющееся сердце этого движения. А для тех, кто стоят на баррикадах в Кали, – это смертельно опасный труд.

Революция, выкованная в крови

Некоммерческая организация Indepaz, отслеживающая насилие со стороны государства и претворение в жизнь мирного процесса, идентифицировала 41 человека, убитого с начала протестов. 27 из этих смертей, или 65%, произошли на улицах Кали, несмотря на то, что в этом городе с населением 2,28 миллиона человек живет менее 5% населения Колумбии.

Пуэрто-Ресистенсия, официально известный как Пуэрто-Рельена, получил известность после общестрановых стачек в 2019 году. Но если во время предыдущих протестов, сосредоточенных в столице Боготе, Кали играл вспомогательную роль, то на сей раз нет никаких сомнений в том, что теперь молодежь Кали – главные герои истории драмы и огня, которая разворачивается по всей стране.

Улицы Кали служат благодатной почвой для роста революции, возглавляемой молодежью. В городе уровень безработицы превышает 20% (если включить всех людей, которые работают неформально, "по-черному" или в уличном микробизнесе, что составляет почти половину рабочей силы города). В городе есть только один государственный университет, что удивительно для третьего по величине города Колумбии, а сам этот регион является рассадником преступности и базой для операций различных групп, занимающихся незаконным оборотом наркотиков. Некоторые из этих групп обвиняются в связях с правительством Колумбии.

Хуан-Диего стоит с табличкой со строительной площадки в центре площади и смотрит на бункер из подручных материалов, который служит складом снабжения. Он оснащен бутылками с водой, камнями и различными средствами первой помощи. Лицо стоящего закрыто красной рубашкой, которую он носит, обернув вокруг лица. "Это правительство коррумпировано. Они воры, – говорит он. – И они убийцы. Голосование этого никак не изменит. Они никогда этого не допустят. И потому люди на улице. Нет другого способа избавиться от ratas con corbatas (крыс в деловых костюмах)".

Для такого молодого человека, как Хуан-Диего, который вырос здесь, в Комуна-16, мало надежды на то, что у него когда-либо будет возможность вырваться из жизни в крайней нищете. Колумбия занимает второе место по уровню неравенства в Америке. Социальная мобильность очень низка. Из 11 миллионов человек в возрасте от 14 до 28 лет 3 миллиона (27%) не работают и не учатся. Эти молодые люди, которым нечего терять и которые давно чувствовали себя брошенными государством, широко представлены в нынешних протестах. А в Пуэрто-Ресистенсия они – это те, кто строят баррикады, самодельные бункеры и блокпосты, сдерживающие полицию.

Меры безопасности в Пуэрто-Ресистенсия строгие. Полиции запрещен вход на место – так же как и колумбийским СМИ, которые, по мнению сообщества, искажали информацию о протестующих с 28 апреля, когда начались общестрановые стачки. На каждом контрольно-пропускном пункте, который я должен пересекать, чтобы попасть на территорию, демонстранты из "первой линии" пробуют меня на зубок. Они хотят знать, на кого я работаю, чем занимаюсь, и хотят напомнить мне, что категорически запрещено фотографировать чьи-либо лица без разрешения. Они расслабляются, когда я говорю им, что я из международной прессы, хотя некоторым не нравится, что я "гринго". Многие из них считают, что одна из причин, по которой полиция здесь так жестока, кроется в десятилетиях финансирования со стороны США, которое позволило политикам и элите создать государство военной полиции с весьма ужасающей историей нарушений прав человека. Не облегчает дело и то, что химические боеприпасы, которыми их травили на улицах, и даже некоторые пули, которыми их убивали, любезно предоставлены дядей Сэмом.

Они звонят другим демонстрантам на площади, у которых есть сотовые телефоны. Просматривают мою страничку в интернете, на английском языке, и прокручивают ее, чтобы узнать, зачем я здесь – чтобы лгать или чтобы услышать. Они хотят, чтобы мир понял, что они здесь делают, но они были преданы некоторыми журналистами, которых впустили, и к ним просочилась полиция в штатском. В конце концов, они позволили мне пройти.

Мини-полицейский участок в Пуэрто-Ресистенсия был преобразован в публичную библиотеку и украшен произведениями искусства и фресками художников, поддерживающих движение. Неподалеку пожилая женщина готовит огромный котелок тушеного мяса, который раздает всем, кто заходит. Она отказывается назвать свое имя. "Для многих из этих детей это единственная еда, которую они получают за весь день, – говорит она. – В то время как богатые жалуются, что им мешают перегораживания улиц, эти дети возвращаются домой с пустым желудком".

Автономная зона усеяна фресками, произведениями искусства и лозунгами. "Полиция не заботится обо мне, – написано на одном из кусков. – Заботятся мои друзья". Я играю в футбол несколько минут с десятилетним мальчиком посреди площади. Он полностью очарован этой сценой. Правительственные чиновники и их средства массовой информации говорят мне, что эти люди – террористы, вандалы и вооруженные повстанцы. В моих глазах это просто сообщество людей. Конечно, такое, которое экономическое пренебрежение и государственное насилие толкнуло на крайние меры. Но которое, со всей очевидностью, заботится о своих людях. Никаких террористов я здесь не вижу.

Другого варианта нет

Уго Ормудес – общественный организатор в Силоэ, еще одной бедной общине, которое серьезно пострадало от насилия со стороны полиции с момента начала протестов. "У этих детей нет доступа к образованию, – говорит он о молодежи, находящейся в передних рядах протеста. – Государство бросило их на произвол судьбы. У них нет доступа к какому-либо профессиональному обучению, и у них мало надежды когда-либо получить работу с зарплатой выше минимальной. Они знают, что при нынешней системе они всю жизнь останутся в первом слое".

Колумбийские кварталы разделены на слои – цифровая система для определения налоговых ставок на основе экономических перспектив районов. Шкала варьируется от 1, что означает крайнюю бедность, до 6 – уровня богатых, которые живут в закрытых поселках и небоскребах.

Ормудес объясняет далее, что благодаря этим протестам многие молодые люди из малообеспеченных общин нашли понимание и уважение со стороны своих общин, многие – впервые в жизни. "Это могучая вещь, – говорит он. – Впервые эти молодые люди объединяются с сообществами, в которых они живут".

Андреа Берналь, активистка из Кали, согласна с оценкой Ормудеса. "Это действительно приятно видеть, – говорит она. – Многие из этих детей были настолько маргинализированы, что обратились к преступлениям, чтобы выжить. Я имею в виду, они были malandros (головорезы), понимаешь? – говорит она со смехом. – Но теперь они гордятся тем, что являются primera línea. Они гордятся тем, что являются частью сообщества, объединившись против правительства, которое, как они ощущают, никогда о них не заботилось".

Она показывает мне фотографии некоторых детей на баррикадах из социальных сетей. Они размещают свои фотографии с колумбийскими флагами, скандированиями и лозунгами протеста и клянутся продолжать борьбу до тех пор, пока справедливость не будет достигнута. Это яркий пример того, как коллективные действия населения, у которого никогда не было никакой надежды, могут придать ему ощущение смысла и цель. Население, которое в основном было брошено на произвол судьбы и эксплуатируется правящим классом, никогда не проявлявшим заботу о его будущем или благополучии. Для детей в Кали в этих протестах речь дело никогда не было только в налоговой реформе. Скорее, речь идет о самом выживании.

Праздник как танк

Ночью Пуэрто-Ресистенсия часто превращается в огромную квартальную вечеринку. Жители Кали известны своей любовью к хорошей вечеринке и к сальсе. Многие люди, которые более года терпели спорадические локдауны и комендантский час, похоже, выражают свою поддержку продолжающимся стачкам, исполняя то, что Кали делает лучше всего – румбу.

Но вечеринки служат не только для объединения сообщества и поднятия духа тех, кто неделями находится на улицах, они также являются стратегией обороны. "Конечно, Кали любит вечеринки, – говорит мне один из протестующих, пока тысячи людей прыгают и танцуют вокруг нас. – Но это еще не все. Музыка – это танк против полиции. Когда мы танцуем, полиция не может сказать, что происходит восстание".

Критики назвали происходящее на улицах Пуэрто-Ресистенсия анархией. Они говорят, что молодежь, разрушающая общественную собственность, не понимает, что значит владеть бизнесом или домом, и списывает это движение как несконцентрированный хаос. Те, кто так говорят, ошибочно принимают симптомы этих социальных проблем за причину. Однако наполовину они правы. Большинство этих детей никогда не будут владеть собственностью. У них никогда не будет доступа к образованию, необходимому для начала настоящей карьеры, и для них идея владения бизнесом, который представляет собой нечто большее, чем уличная тележка – просто несбыточная мечта.

Именно в этом состоит проблема. И молодежи Кали это надоело.

Пока неясно, к чему приведут протесты в Пуэрто-Ресистенсия. В какой-то момент международная пресса двинется дальше, следователи из ООН уйдут, и внимание, которое, по словам жителей, заставило полицию прекратить открытые убийства, исчезнет.

Но есть надежда, что объединенное сообщество сможет принять конкретные меры по реформированию до того, как это произойдет.

Джошуа Коллинз

https://schwarzerpfeil.de/2021/05/20/puerto-resistencia-die-autonome-zone-im-herzen-der-kolumbianischen-proteste/