Исаака Пуэнте обычно упоминается почти во всех историях, связанных с анархизмом и гражданской войной. Он считается одним из самых влиятельных анархистских авторов в годы Второй республики из-за его хорошо известной брошюры "Либертарный коммунизм", которая вдохновила соответствующую резолюцию Сарагосского конгресса НКТ в мае 1936 года. Иногда упоминается о том, что Пуэнте был из Витории, что он был врачом и членом революционного комитета НКТ в Сарагосе во время восстания в декабре 1933 года, а также о его расстреле в первые дни военного мятежа (1).

Более или менее, такова информация, которую можно обнаружить в книгах. Когда речь идет о человеке, которого Гомес Касас в своей "Истории ФАИ" назвал виднейшим теоретиком либертарного коммунизма, такая информация представляется чрезвычайно скудной. Но каким бы странным это ни казалось и даже несмотря на историографические достижения последних лет, биографии многих важных фигур до сих пор известны недостаточно. Помимо своей интеллектуальной роли в испанском анархизме, Исаак Пуэнте был скромным, но не менее значительным медиком и активистом в регионе Алава. Отсюда, как нам представляется, интерес, который может иметь данный текст для истории анархизма в Стране Басков.

Исаак Пуэнте (1896-1936): биографические данные

Исаак Пуэнте Аместой родился 3 июня 1896 года в Лас-Каррерас (муниципалитет Абанто-и-Сьервана) в карлистской семье. Его отец, Лукас Пуэнте Гарсия, горец родом из Бустасура, деревни неподалеку от Рейносы, был офицером в армии Дона Карлоса (2) и вынужден был уйти за границу после поражения в 1876 году. Мать, Хосефа Аместой Эрмосо де Мендоса, была родом из Лансьего в Алавской Риохе. В 1911 году семья Пуэнте поселилась в Витории, где вначале отец, Лукас, а затем и старший сын, Федерико, работали аптекарями.

Исаак Пуэнте обучался в иезуитском колледже в Ордуньо первые четыре года средней школы экстерном, живя у крестного, нотариуса Исаака Уриарте. Последние два года средней школы он прошел в Институте Витории. В 1913 – 1914 изучал медицину в Сантьяго-де-Компостеле, а затем на курсах в Вальядолиде, которые закончил в 1918 году. Был призван на военную службу, но комиссован досрочно. Он начал практиковать в качестве врача в Сируэнье (Логроньо), но вскоре после этого, в январе 1919 года, получил место врача в Маэсту, в Алаве. С 1919 года и до своей смерти в 1936 году он будет выступать в качестве земского врача в Маэсту и 20 сёлах района. 12 мая 1919 года Исаак Пуэнте женился на Луисе Гарсиа де Андоин, у них родились две дочери – Эмерия и Арасели.

Перечислив эти обычные биографические данные, обратимся теперь к активистской и политической работе Пуэнте.

Анархизм в Витории

Витория, город "Священника Монлеона" Пио Барохи, не кажется местом, благоприятным для развития анархистского идеала. Тем не менее, несмотря на то, что столица Алавы была городом клерикальным и военным, в её прошлом можно обнаружить присутствие анархизма. В "Боевом пролетариате" Ансельмо Лоренсо (3) рассказывает, что в 1870 году, незадолго до провозглашения Первой Республики, 2 месяца жил в Витории в доме Мануэля Кано, и во время его пребывания, с группой рабочих, которым он объяснил революционные цели Интернационала, они создали межпрофессиональную секцию. Четыре десятилетия спустя, среди обществ, участвовавших в создании НКТ на конгрессе во Дворце изящных искусств в октябре 1910 года, был и "профсоюз художников и декораторов" Витории. Для этих ранних лет НКТ типичны конфронтации между социалистическими и анархистскими ораторами. Через Виторию в ходе этих дебатов прошли, среди прочих, Овехеро, Ной-дель-Сукре, де Франсиско и Томас Эррерос.

1 марта 1920 года, зарегистрировав устав в гражданской администрации, открывается Единый профсоюз Витории в доме №47 по улице Сапатерия. На учредительном собрании присутствовали Хуан Арангурен, секретарь, Альфредо Доннай, Хуан Мурга, Даниэль Орилье, Вера и другие. Между 1920 и 1923 годами Единый профсоюз стали, в противовес ВСТ и Социально-католическому дому, пополнять ремесленники (плотники, краснодеревщики) и рабочие (металлурги, работники сахарной индустрии – в последнем работал Франсиско Аскасо). Мануэль Буэнакаса (4) в книге "Испанское рабочее движение. 1886 – 1926" приводит цифру в 2000 членов профсоюза. Именно в этой атмосфере бума НКТ анархо-синдикалисты Витории вступают в контакт с Исааком Пуэнте.

Вероятно, интерес Пуэнте к анархизму пробудился в результате встречи с Альфредо Доннаем и Даниэлем Орилье. Альфредо Доннай был известен своей любовью к поэзии, в газете "Солидаридад обреро" Бильбао широкой популярностью пользовалась его рубрика о "социальных недугах". С января 1921 по февраль 1922 года он работал на мебельной фабрике Сиксто Арриеты в Вирхала-Майор, по соседству с Маэсту. Жена Донная болела артритом, Пуэнте лечил ее, и это обстоятельство способствовало сближению между поэтом и врачом. Что же касается Даниэля Орилье, молодого сталевара, мы воспроизводим его свидетельство:

"Я встретил Пуэнте во время строительства железной дороги Витория - Эстелья. Это было в воскресенье; вместе с товарищем мы направились пешком от Витории до Маэсту, чтобы организовать рабочих линии и собрать взносы с тех, кто уже был в организации. По пути мы встретили охотника и спросили его, как добраться до селения. Он сказал, что собирается в том же направлении и проводит нас... Вскоре после того мы встретили Пуэнте, который привел нас к таверне, где собирались рабочие линии. После того, как мы поставили печати в их билетах и раздали пропагандистский материал, Пуэнте пригласил нас к себе домой, и там мы объяснили, что мы из НКТ и у нас Единый профсоюз в Витории. На прощание он сказал нам: "В среду я зайду посетить вас". Так оно и было; однажды в среду он появился в бюро на улице Сапатерия, перепугав всех, потому что из-за шляпы его приняли за полицейского..." (5).

Строительство железной дороги между Виторинй и Эстельей начинается в августе 1920 года; Даниэль Орилье должен был совершить свой пропагандистский тур в Маэсту осенью 1921 или в 1922 году. В 1923 году Исаак Пуэнте уже публиковался в анархистских журналах. Поэтому, вероятно, свои первые шаги в анархизме он сделал под влиянием встречи с членами НКТ Витории за 2 года до установления диктатуры Примо де Риверы. Не похоже, что до 1921 – 1922 гг. Пуэнте состоял в других организациях, хотя и не был нечувствительным к социальным проблемам. Вдова Пуэнте, Луиса Гарсиа де Андоин, вспоминала, что ее муж, учась в Вальядолиде, восхищался Оскаром Пересом Солисом, в то время социалистом, которого он слышал на митинге.

Исаак Пуэнте, врач: неомальтузианство, евгеника и натуризм

Случай Исаака Пуэнте, как врача-анархиста, не является уникальным. Виньяс, друг Кропоткина, Педро Вальина, ученик Сальвочеа, игравший главную роль в покушении на Альфонсо XIII в Париже, доктор Керальто, натурист Хосе Мартинес были врачами-анархистами. В какой-то степени Пуэнте лишь продолжал традицию популяризации науки, одновременно углубляясь в размышления о медицине и социальную роль врача в своих публикациях, лекциях и даже программе, которую он разработал в июне 1931. Учитывая, что во время гражданской войны, как в Каталонии, так и в центральном правительстве, пост министра здравоохранения (до тех пор не существовавший) занимали анархисты, будет небезынтересно изучить идеи и деятельность врача из Маэсту.

Хотя профессиональная практика Пуэнте ограничивается его работой сельского врача и консультированием рабочих-металлургов, его публикации и высказывания придали ему известность. Его медицинские статьи, не предназначенные для широкой публики, появлялись в "Ла Медисина ибера", "Ла Медисина архентина", "Ла Ревиста де мидисина де Алава" и "Алава медико-фамасеутико". Но Пуэнте приобрел известность, прежде всего, благодаря своему сотрудничеству в журналах "Хенерасьон консьенте" и "Эстудиос" (6), где после 1923 г. опубликовал две статьи: одна была подписана его именем, вторая – псевдонимом "Сельский врач".

"Хенерасьон консьенте" был анархистским журналом неомальтузианской и евгенической направленности. Неомальтузианство, доктрина, распространившаяся в либертарных кругах, нашло своего наиболее характерного представителя в лице француза Поля Робена (7), основателя Лиги воспроизводства человека. Отправной точкой служил знаменитый тезис Мальтуса о том, что население растет в геометрической прогрессии, тогда как средства к существованию – лишь в арифметической. Однако Робен видел решение проблемы не в воздержании, а в контроле над рождаемостью.

Неомальтузианство дополнялось доктриной евгеники, которая восходит к английскому врачу Гальтону, изучавшему человеческую наследственность и предлагавшему сознательный отбор для борьбы с физиологическими страданиями. В годы диктатуры и республики евгеника получила широкое распространение. Ее отстаивали такие знаменитые медики, как Грегорио Мараньон (8), Сесар Хуаррос, Николас Амадор и Луис Уэрта. В феминистских кругах наиболее известной сторонницей евгеники была Ильдегарт (9), но упоминания заслуживает и учительница Антония Маймон (10), сотрудница "Хенерасьон консьенте" и одна из основателей ФАИ. "Хенерасьон консьенте" и "Эстудиос" являют собой яркий пример евгенического идеала культа красоты и здоровья, заботы о здоровье и гигиене, постоянного обличения (в стихах, пьесах, брошюрах и т.д.) алкоголизма и "близнецов" проституции и сифилиса как основных причин вырождения.

Тема сексуальности – еще один аспект, который выделялся в "Хенерасьон консьенте" и "Эстудиос". Действительно, любой читатель этих журналов мог прочитать объявления о бесплатной консультации по сексуальным вопросам. Это сексологическое консультирование осуществлялось чаще всего в виде писем, адресованных доктору Пуэнте в Маэсту или в Вирхала-Майор, где он жил. Феликс Марти Ибаньес (1913 - 1974), более молодой, чем Исаак Пуэнте, продолжил его дело на страницах "Эстудиос" в своих психосексуальных консультациях в январе 1936 г. Деятельность Марти Ибаньеса известна нам сегодня благодаря антологии Игнасио Видаля в коллекции "Акрасия" издательства Tusquets. Тем не менее, новаторская работа Пуэнте остается в тени. И это несмотря на то, что и Игнасио Видаль в работе о психосексуальных консултациях, и Мэри Нэш в работе о группе "Мухерес либрес" (Tusquets Editor, 1975), говоря о женской проблеме в период Второй республики, выделяют программу в журнале "Эстудиос", подписанную "Сельский врач". Приведем здесь эту программу:

"... Сексуальное просвещение; ликвидация проституции; борьба с венерическими болезнями; распространение средств профилактики инфекций заболеваний, передающихся половым путем; партнерский брак; развод; сексуальная свобода женщин; контроль над рождаемостью; религиозная детоксикация секса" ("Эстудиос", июнь 1931).

Эта программа, которая даже сегодня кому-то может показаться утопической, полностью или частично поддерживалась значительной частью прогрессивной интеллигенции периода республики. До 1931 г. "Хенерасьон консьенте", будучи анархистским журналом, именовался "эклектическим", печатая лекции Мараньона о сексуальном воспитании, статьи Маргариты Нелькен о матернологии и уходе за детьми или материалы в пользу права на аборт Луиса Хименеса де Асуа (например, проект, представленный им на 3-м Панамериканском конгрессе наук в Лиме в 1925 г.). Декабрьский декрет 1936 г. о легализации аборта в Каталонии не был случайной революционной мерой: за много лет до этого за её реализацию выступали врачи и юристы.

Из брошюр Исаака Пуэнте, связанных с темой сексуальности, упомянем "Популяризация эмбриологии" (1925), "Преимущества и недостатки методов контрацепции" (1933) и "Как лечить половое бессилие" (написано в 1934 году в Бургосской тюрьме).

В вопросе о натуризме Пуэнте занимал умеренные позиции. Он критиковал крайности (строгое вегетарианство в еде, отрицание эффективности медикаментов из-за меркантильного шарлатанства некоторых врачей), но подчеркивал, наоборот, революционный аспект натуризма, который должен будет сделать врачей ненужными, поскольку все станут обладать точными знаниями, необходимыми для лечения. Обилие ссылок на конгрессы натуристов, дискуссии о трофологии (11), пищевой несовместимости и т.д. в анархистской прессе 1920-х гг. свидетельствует о значении натуризма. Графическую часть этих публикаций составляют репродукции статуй и картин обнаженных мужчин и женщин. Феномен нудизма был отнюдь не изолированной и экзотической интеллектуальной тенденцией в анархизме. В барселонском журнале "Инисиалес" (12) можно полюбоваться весьма непосредственными фотографиями той или иной группы "Либертарной молодежи", позирующей обнаженными, или групп социальных заключенных, покинувших камеры ради солнечных ванн в костюме Адама.

Наконец, можно упомянуть о медицинских статьях Пуэнте в "Куадернос де культура" – амбициозном популяризаторском проекте, начатом в 1930 г. Луисом Марином Сиверой (13).

Социальная борьба в Витории: Столкновения 14 апреля 1932 г.

Некоторые стачки 1930-х гг. в Витории носили весьма упорный характер. В октябре 1930 года увольнение трех поденщиков, работавших по сносу старых казарм, спровоцировало забастовку строителей, которая привела 10 октября к столкновениям между бастующими и гражданской гвардией. Имелись пулевые ранения; были произведены аресты; четверо протестующих были осуждены военным трибуналом. Показательно, что гражданская гвардия обвинила арестованных в принадлежности к коммунистическому революционному комитету (14), однако забастовка была выиграна, и рабочие были восстановлены на работе по распоряжению властей.

Два месяца спустя, после восстания в Хаке, в Витории, как и в других частях полуострова, была объявлена всеобщая забастовка. Местная пресса сообщила о закрытие Единого профсоюза и многочисленных арестах "за распространение и расклейку нелегальных листков и манифестов, подстрекающих к бунту". Хотя пресса, по цензурным соображениям, иносказательно говорит о "симптомах забастовки", определенные цифры говорят о том, что забастовочное движение имело широкий размах. В наиболее крупной компании, "Металурхика Ахура", на предприятии с 600 работниками в понедельник 15 декабря работали не более 94 (15) и до 18-го числа люди так и не вернулись к работе в обычном режиме.

Наиболее ожесточенные столкновения, в которых трудовые конфликты (выступления безработных строителей и др.) смешивались с бурной оппозицией новому режиму, происходили в период республики. Мы подробно осветим события 14 апреля 1932 года, так как они являются хорошим примером воинственного отношения НКТ к Республике.

14 апреля было объявлено днем национального праздника; хотели отметить первую годовщину провозглашения Республики. Среди членов НКТ в строительной отрасли существовало сильное недовольство из-за неуступчивости подрядчиков братьев Эгиноа; кроме того, 12 апреля НКТ отказалась подписать соглашение между малярами и их нанимателями. Эти трудовые конфликты в связке с другими, чисто политическими, привели к тому, что на ассамблее, собравшейся в помещениях Единого профсоюза, большинством голосов было принято решение бойкотировать республиканское празднование 14-го числа.

Утром 14-го, несмотря на свист, гиканье и метание камней, анархо-синдикалистам не удалось помешать шествию властей и символическому параду. Во второй половине дня они смогли остановить концерт, забросав киоск музыкантов. В результате шумихи муниципальная гвардия произвела арест, чему попыталась помешать группа демонстрантов. При разгоне демонстрантов раздался выстрел, и один из гвардейцев упал замертво. Все это ограничилось бы стычкой между силами порядка и членами профсоюза, если бы не другие факты, которые свидетельствовали о более серьезных намерениях со стороны НКТ. Таким образом, нельзя считать случайностью подрыв динамитом 17 постов линии электропередачи, подававших в город электричество, что вызвало вечером 14-го отключение электроэнергии. По утверждению гражданского губернатора Хосе Марии Амилибия, революционеры готовили "второй Фигольс" и "если бы им удалось погрузить город во тьму, они намеревались поджечь мэрию и представительство, напасть на банки и совершить всевозможные безобразия, пользуясь безнаказанностью в темноте" (16). Вполне возможно, что заявления Амилибия основаны на полицейских преувеличениях, но то, что НКТ начала создавать серьезные проблемы для властей – неоспоримый факт. Даже в такой провинциальной столице, как Витория, известная своим спокойствием, социального мира уже не существовало. Еще за два месяца до этих событий, рано утром 15 февраля, в столкновении с членами профсоюза был застрелен ночной сторож. На сей раз это произошло в связи с забастовкой металлистов, и губернатор приказал арестовать членов стачкома.

Репрессии в связи с событиями 14 апреля приобрели широкий размах. Единый профсоюз был закрыт, все видные анархисты арестованы, вне зависимости от того, участвовали они в событиях, или нет (в первый момент – 46 человек), репрессии обрушились на членов НКТ. Городской совет уволил 187 землекопов только из-за принадлежности к НКТ (17). Реакции осуждения поступали со всех сторон. Профсоюз ВСТ выступил с заявлением протеста, напомнив, что погибший гвардеец был членом социалистического профсоюза. Для того чтобы предотвратить любые попытки движения солидарности с арестованными, губернатор заявил, что те рабочие, которые устраивают забастовки, "рискуют быть не допущенными на фабрики и в мастерских хозяевами, коим разрешается самим увольнять тех, кто отказывается приступить к работе, рассматривая их, как людей, которые стремятся поддерживать контакт с мятежниками" (18). Как видно, в Витории единодушно стремились объявить анархистов нежелательными.

По соображениям безопасности, некоторые из задержанных 14 и 15 апреля были переведены в тюрьму в Памплоне. Пресса не переставала связывать этот перевод с некоторыми последующими инцидентами. Так, людям, приехавшим из Витории посетить заключенных, приписывали забрасывание камнями и поджог дома бывшего депутата и главы сторонников Хайме Бурбона в провинции, Хоакина Балецтены (19).

В тюрьме Витории оказались другие жертвы преследований, развязанных гражданским губернатором Амилибия против НКТ. В положении заключенного оказался и Исаак Пуэнте, который хотя и не участвовал в событиях 14 апреля, считался одним из видных анархистов провинции и был арестован в Маэсту 16 апреля.

В написанном им для печати заявлении "Могу ли я защитить себя?" Пуэнте заявил о своей невиновности в отношении властей и утверждал, что они "неким образом должны поблагодарить его за предоставленное им сотрудничество". Здесь следует напомнить о том, что Пуэнте поддерживал дружеские отношения с республиканцами; в последние дни монархии он читал лекции в Республиканском казино и сотрудничал в еженедельнике "Алава республикана" (20), хотя мы не можем утверждать, что они вместе участвовали в заговорщической деятельности.

Из письма Пуэнте в адрес Амилибия следует, что 2 мая он начал голодовку протеста и пять дней спустя все еще был в тюрьме, а специальный судья не отдал распоряжение о начале процесса. В этом письме упоминается отчет, в котором губернатор рассматривал Пуэнте как "вдохновителя бунтов, угрозу для социального мира и хранителя оружия и взрывчатых веществ". Что касается оружия, то кроме старого, запущенного пистолета, при обыске дома ничего найдено не было. Полиция искала уже не в первый раз: в другом случае полиция узнала, что Пуэнте получил внушительных размеров пакет, заподозрила неладное и решила проверить его содержимое. Тогдашний гражданский губернатор Габриэль Мартинес-де-Арагон порекомендовал Руэнте избавиться от подозрительного пакета. Тем не менее, не было никакой необходимости серьезно отнестись к дружескому предупреждению Мартинеса-де-Арагона, потому что при обыске полицейские обнаружили не бомбы или оружие, а грампластинки (21). Этот анекдот показывает различие между двумя губернаторами, но независимости от личности, очевидно, что пропасть, разделявшая анархистов и республиканцев со временем становилась все глубже.

Когда в декабре 1933 года вспыхнуло восстание за либертарный коммунизм в Арагоне и Риохе, в Витории также произошли революционные события. НКТ объявила всеобщую забастовку. Бастующие рассчитывали, что трудящиеся поддержат выступление. Это вызвало серьезное противостояние на "Металурхика Ахуриа". Вскоре после начала рабочего дня группа рабочих попыталась войти на фабрику "Ахуриа", чтобы включить гудок и таким образом заставить работавших уйти. Забастовщики не смогли этого сделать из-за присутствия штурмовой гвардии, которая погналась за ними и открыла огонь. Выстрелами гвардейцев был смертельно ранен Франсиско Бастерра, 17-летний рабочий, член НКТ. Было произведено 7 арестов (22). Но наибольший отклик восстание встретило в Алавской Риохе, в частности, в городе Лабастида. В Лабастида события происходили по известной схеме: захват местного оружия, сожжение документов из муниципального архива, попытка перерезать телефонную связь, осада казармы гражданской гвардии.

В этой попытке установить либертарный коммунизм, вместе с Дуррути и Сиприано Мерой, активно участвовал и Исаак Пуэнте, который не ограничивался ролью теоретика.

Исаак Пуэнте, теоретик анархизма

Хуан Мануэль Молина, "Хуанель", секретарь полуостровного комитета ФАИ (23), рассказывал, при каких обстоятельствах Пуэнте оказался во главе революционной вспышки после победы правых на выборах в ноябре 1933 г. Первоначально планировалось включить в состав Революционного комитета от ФАИ Эусебио Карбо (24). После отказа Карбо, рассказывает "Хуанель", "мы назначили Исаака Пуэнте... Я написал ему от имени Полуостровного комитета ФАИ, и, несмотря на обязательства своей медицинской профессии, он оставил все и, больше не получая моего письма, присоединился к Сарагосскому комитету..." (25).

Такое участие поднимает вопрос о членстве врача из Маэсту в ФАИ. Как он стал ее членом? Через Хосе Элисальде, одного из первых секретарей ФАИ, с которым его связывали узы дружбы? На данный момент мы не в состоянии дать на эти вопросы адекватный ответ и вынуждены довольствоваться гипотезами (26).

"Хенерасьон консьенте" и "Эстудиос" были не единственной трибуной для Пуэнте. Почти все испаноязычные либертарные издания с большей или меньшей регулярностью печатали его материалы. Не претендуя на полноту, достаточно назвать "Инкиетудес" и "Культура пролетариа" в Нью-Йорке, "Альго" в Кливленде, "Ла Протеста" и "Нервио" в Буэнос-Айресе, "Присмас" в Безье, "Ла Вос либертариа" в Брюсселе и иберийские "Этика", "Инисиалес", "Орто", "Эль Сембрадор", "Солидаридад обрера", "Тьерра и либертад", "Тьемпос нуэвос" и "Ла Ревиста бланка".

Основные охватываемые темы – медицина, психология, биология – отражают предпочтительный интерес к истории науки, ее настоящему и будущему. Критические высказывания по философии и литературе также находят свое место в этих статьях. Некоторые полные энтузиазма высказывания свидетельствуют о литературных вкусах и, прежде всего, этических ценностях, составляющих анархистский гуманизм. Отсюда восхищение Панаитом Истрати, автором, который воспевал дружбу, щедрость и любовь, или увлечение французскими индивидуалистами Аном Райнером, Лорюло и Арманом. Поиск истины, практика добра и созерцание красоты становятся темой на перепутье этики и эстетики в анархистских СМИ, и характерным примером таких публикаций служат статьи Пуэнте.

Еще одной характерной чертой служит натуристская концепция жизни. Натуризм, гармоничные отношения между человеком и природой, которые обеспечивают здоровье тела и внутренний мир, образует единое целое с анархизмом. Первый спасителен для живого существа, второй – для социального организма. И, наконец, педагогическая, регенеративная воля, руководящая делом, которое мы могли бы назвать культурной революцией.

Анархистские авторы постоянно занимались разработкой структуры нового мира; предпочтительными методами реконструкции являлись коммуна, или свободная муниципия, и профсоюз. После провозглашения республики литература о будущем либертарном коммунизма переживала необычайный расцвет, потому что торжество революции казалось неизбежным.

Антонио Элорса в своем исследовании (27) анархистской утопии показал широту полемики и различие содержания, которое вкладывалось в понятие либертарного коммунизма. Исаак Пуэнте стал одним из тех авторов, к которым больше всего прислушивались, и его программный очерк был одним из самых распространенных. Однако ни видение будущего, изложенное в его знаменитой брошюре, ни проекты, выдвигавшиеся другими испанскими публицистов тридцатых годов, не могут, строго говоря, считаться оригинальными. Пуэнте лишь обновил учение предшествующих мыслителей. Кажется очевидным влияние Кропоткина; некоторые из его формулировок воспроизводятся почти дословно. Успех Пуэнте в среде анархистских активистов объясняется не столько оригинальностью подхода, сколько ясностью изложения и умением предложить, вместо абстракций, конкретную схему либертарного коммунизма, могущую быть применимой в случае Испании.

Дебаты о либертарном коммунизме не были чистым капризом интеллектуальных кругов; влияние теоретических концепций было вполне реальным. Жерар Брей и Жак Морис отмечают воздействие чтения статей Пуэнте в "Тьерра и либертад" на андалузских крестьян Каса-Вьехаса (28). Но и помимо мимолетных провозглашений либертарного коммунизма, вызванных тактикой восстаний ФАИ, еще до коллективизации в ходе гражданской войны существовали примеры практического осуществления, носившие мирный характер.

Так, например, в конце 1932 года сапожники Сан-Себастьяна, столкнувшись с отказом хозяев удовлетворить требования профсоюза относительно условий труда, создали коллективные мастерские, в которых делали и ремонтировали обувь напрямую, не прибегая к поддержке хозяев (29). Были и другие примеры коллективной организации труда – строительные кооперативы в Барселоне, сельскохозяйственная община Альбалате-де-Синка, штукатурный кооператив "Эль Нуэво соль" в Сонеха – которые заслуживают изучения.

По своим позициям Исаак Пуэнте – прямая противоположность пуристу. Он утверждал, что "воля к осуществлению важнее, чем программа" и что "если мы хотим реализовать идею, придется считаться с искажениями". На сей раз Пуэнте выступал как главный выразитель анархистской спонтанности, поэтому он и стал главным союзником активизма ФАИ.

18 июля 1936 года в Витории и расстрел Исаака Пуэнте

Как и каждую субботу, 18 июля 1936 года в Витории поступил в продажу еженедельник Народного фронта "Алава републикана". На первой странице напоминалось, что еще до Кальво Сотело был убит Кастильо. Однако, несмотря на серьезность момента, оправдывавшего редакционный заголовок о "гражданской войне", при описании ситуации в Витории, представала идиллическая картина свободного от насилия города. Убеждение, будто они живут в оазисе посреди бури, психологически не подготовило сторонников Народного фронта в Алаве к столкновению с боевым духом военных, которые не замедлили поднять бунт. В том же номере "Алава републикана" объявление "в последний час" сообщало, что накануне в гарнизонах Марокко началось восстание военных, и в то же время утверждалось с излишним оптимизмом, что правительство удерживает в своих руках контроль над ситуацией.

Реакция на мятеж отличалась в различных местностях, в зависимости от состояния дел на местах и большей или меньшей решительности активистов политических и профсоюзных организаций. В Витории для противостояние чрезмерной вере в правительство и эффективной борьбы с мятежными военными необходимо было, чтобы люди поднялись и вооружились, но на это не хватило времени и решимости.

На рассвете в воскресенье 19 июля подполковник Камило Алонсо Вега, связной Молы и ответственный за заговор в Алаве, заручившись поддержкой генералов Гарсиа Бенитеса и Хиля Юсте, вывел войска на улицу. Редкие офицерыв, которые не присоединились к движению, были быстро нейтрализованы. Гражданские также не оказали серьезного противодействия; возможно, отчасти потому, что в отличие от того, что происходило в других местах, быстрота действий военных помешала какой-либо ответной реакции. Была, однако, попытка организовать сопротивление. Даниэль Орилье от имени НКТ попросил мэра передать оружие муниципальных и штурмовых гвардейцев. Представители республиканцев, социалистов и НКТ должны обсуждать этот вопрос в резиденции гражданского губернатора в семь часов вечера в субботу 18 июля. Заседание не состоялось из-за отсутствия поддержки со стороны губернатора Наварро Вивеса. Разумеется, было уже слишком поздно.

18 июля Даниэль Орилье разговаривал с Исааком Пуэнте. Орилье хорошо запомнил эту последнюю встречу: "...Около пяти часов вечера мы увиделись на склоне Сан-Франсиско; оба мы были сильно озадачены. Он предложил, чтобы мы поехали на его автомобиле в Бильбао. Я отказался, потому что в 7 вечера должен был встречаться с делегацией социалистов и республиканцев. Я посоветовал ему уехать. Его ответом было: "Если ты не уйдешь, я остаюсь". И после небольшого спора, пытаясь убедить друг друга, мы расстались, чтобы больше никогда не увидеться" (30).

После этой встречи и несостоявшегося собрания у гражданского губернатора Даниэль Орилье скрылся; лишь через 7 месяцев ему удалось пересечь линию фронта и добраться до Бильбао вместе с десятью другими людьми 1 марта 1937 года. Исаак Пуэнте вернулся в Маэсту, к своей семье – жене, двум дочерям и отцу, старому карлистскому офицеру. 28 июля в три часа утра дом Пуэнте был окружен гражданскими гвардейцами, и сержант позиции Маэсту произвел арест Исаака Пуэнте. Встает вопрос: почему он не бежал? Разве он не сознавал грозящей опасности?

Трудно дать удовлетворительный ответ на эти вопросы. Чтобы не совершить ошибку, рассуждая с высоты сегодняшнего дня, нужно учитывать ограниченность средств информации, по сравнению с нынешними, относительную изолированность такого селения, как Маэсту. К тому же, социальный климат Витории не может сравниваться с тем, какой царил в Барселоне или Мадриде, либо даже в ближайших Сан-Себастьяне и Бильбао. Что касается происшедших событий, то Пуэнте якобы сказал: "Это военный путч" (31). Но что они имел под этим в виду? Он думал, что это попытка переворота, наподобие мятежа Санхурхо в августе 1932 года? По прошествии скольких дней он осознал, что только что началась гражданская война?

Хотя атмосфера была менее чревата насилием, чем в соседней Наварре (в Витории первые расстрелы произошли 25 июля), она была достаточно угрожающей для того, чтобы внушить Пуэнте беспокойство. Однажды, когда они с женой были в местечке Атаури, один вооруженный член партии СЭДА выкрикнул нараспев: "До этой парочки я еще доберусь!". Первоначально Пуэнте укрылся в горах, договорившись с женой, что вернется домой по особому световому сигналу. Но в Маэсту появился мальчик из Лос-Аркоса (в Наварре), раненый пулей в ногу, и Луиса Гапсиа де Андоин, оказав ему первую помощь, вызвала мужа, который пришел и осмотрел его. Доставив раненого в больницу в Витории, Пуэнте решил снова остаться дома. За его арест 28 июля и отправку в тюрьму в Витории, как и в предыдущем случае, ответственность несет гражданская гвардия.

Мануэль Чиапусо, секретарь НКТ в Сан-Себастьяне, пытался организовать обмен Пуэнте на промышленника Ахуриа, арестованного в этом городе (32). Однако проект сорвался. В воскресенье 24 августа в Виторию прибыл Мильян Астрай с миссией воспламенить людей, которые, как говорили, настроены "холодно и апатично". После визита генерала легионеров репрессии возросли, посещение тюрем родственниками было прекращено и распространился режим досмотров. Заключенные оказались в полной изоляции от внешнего мира. Аптекарь Антонио Буэна вспоминал, что Пуэнте сказал: "Теперь они собираются убить нас всех". Врач из Маэсту был одним из первых, разделивших эту трагическую судьбу. В ночь на 1 сентября 1936 года в тюрьме был произведен тотальный досмотр. Приказ на вывод, как и многие другие, был подписан Альфонсо Сансом, военным и правительственным делегатом. Кто-то, как утверждают, видел, как Исаака Пуэнте выводили в плаще, накинутом поверх пижамы. За воротами тюрьмы его ожидали грузовик и смерть. Вероятно, его расстреляли на землях Панкорбо в провинции Бургос; вместе с ним расстреляли учителя из Субиханы (33).

Тем не менее, и сегодня Исаак Пуэнте Аместой значится в актах регистрации гражданского состояния как пропавший без вести. Но он остается в памяти тех, кто знал его как врача, товарища и друга.

Примечания:

(1) Несмотря на то, Пуэнте был родом из Бискайи и, вероятно, был расстрелян в Панкорбо, некоторые авторы считают, что он родился в Витории или где-либо еще в Алаве (см., например, биографические заметки Хуана Феррера в переиздании "Либертарного коммунизма" в августе 1969 года), а другие переносят его убийство армией в Логроньо (Хью Томас в "Исследованиях по республике и гражданской войне"). В недавно опубликованных книгах содержится новая информация. Упомянем книгу "Перманентный бунт" Бальтасара Порселя, в которой Хуан Феррер рассказывает о прежде не публиковавшихся деталях полемики между Пейро и Пуэнте.

(2) Дон Карлос Младший (1838-1909) – претендент на испанский престол. Потерпел поражение в ходе Третьей Карлистской войны, 1872-1876 гг. Умер в изгнании, в Италии (примечание А. Фёдорова).

(3) Ансельмо Лоренсо (1841-1914) – один из наиболее известных активистов анархистского рабочего движения Испании 19 века, "отец" испанского анархо-синдикализма. В 1910 г. участвовал в создании НКТ. Его имя носит мадридский Фонд либертарных исследований (Fundación de Estudios Libertarios Anselmo Lorenzo, или просто FAL), созданный активистами Конфедерации в 1987 г. (примечание А. Фёдорова).

(4) Мануэль Буэнакаса Томео (1886-1964) – испанский анархист, активист НКТ, известный публицист, историк анархистского движения, автор нескольких книг (примечание А. Фёдорова).

(5) Свидетельство Даниэля Орилье: письмо от 25 мая 1979 года и интервью от 8 сентября 1979 г. Расстояние от Витории до Маэсту составляет около двадцати километров.

(6) Первый номер "Хенерасьон консьенте" (Generación Consciente) вышел в 1923 г., последний, 63-й, в 1928 г. С 64-го номера журнал сменил название на "Эстудиос" (Estudios. Revista Ecléctica) и издавался до июня 1937 г., когда вышел последний, 165-й номер журнала. Первоначально издававший в Алькое, с 1925 г. сменил место своей редакции на Валенсию. Являлся одним из ведущих анархистских журналов своего времени, тираж отдельных номеров которого достигал 70,000 экземпляров (примечание А. Фёдорова).

(7) Поль Робен (1837-1912) – французский анархист, педагог, ученый, сторонник неомальтузианства. Являлся участником Первого Интернационала, в рамках которого выступал сторонником Михаила Бакунина (примечание  А. Фёдорова).

(8) Грегорио Мараньон-и-Посадильо (1887-1960) – известный испанский врач, писатель, философ. Считается одним из наиболее известных испанских интеллектуалов-гуманистов 20-го века. Являлся членом Международного общества истории медицины, основателем Института медицинской паталогии, возглавлял Институт экспериментальной эндокринологии, а также Центр биологических исследований (примечание А. Фёдорова).

(9) Ильдегарт Родригес Карбальейра (1914-1933) – активистка испанского социалистического движения, член Испанской социалистической рабочей партии (ИСРП) (прмечание А. Фёдорова)

(10) Антониа Руфина Маймон Хименес (1881-1959) – испанская анархистка, педагог, сторонница натуризма и одна из основоположниц испанского анархистского женского движения. Явлалась активисткой НКТ и ФАИ. Активно публиковалась в анархистской прессе (примечание А. Фёдорова).

(11) Трофология – наука о пище и питании, о том, как потребление пищи влияет на жизнь и здоровье человека (примечание А. Фёдорова)

(12) "Инисиалес" (Iniciales) являлся журналом барселонских анархо-индивидуалистов, издавался в 1929-1937 гг., будучи приемником другого барселонского журнала, "Этика" (Ética), выходившего в 1927-29 гг. (примечание А. Фёдорова).

(13) Марин Сивера был заместителем Пестаньи в Синдикалистской партии. Брошюры Пуэнте были озаглавлены "Микробы и инфекции" (1931) и "Индивидуальная или частная гигиена" (1930).

(14) Мы знаем об обвинении, благодаря защите Педро Фернандеса де Арройябе в военном совете капитаном Мигелем Анитуа. По утверждению Л.У., бывшего сочувствующего коммунистам, Хесус Эрнандес приезжал из Бильбао в Виторию для организации агитации. С другой стороны, в "Истории Коммунистической партии Испании" (Париж, 1960) содержится следующее смутное упоминание об этом конфликте в ходе волны забастовок в октябре 1930 г.: "В Севилье, Малаге и Уэльве, Валенсии, Мурсии, Витории, Логроньо, Барселоне и Бадалоне произошли движения, носившие революционный характер" (стр.36). На выборах в ноябре 1933 года КПИ получила в Алаве 136 голосов (97 в Витории и 39 в провинции).

(15) Согласно "Эль Эральдо алавес" 15 декабря 1930 года.

(16) Заявление для газеты "Ла Либертад" (Витория) от 18 апреля 1932 года.

(17) "Ла Либертад", 18 апреля 1932 и "Эль Соль", 16 апреля 1932.

(18) "Ла Либертад", 16 апреля 1932.

(19) Версия, которая повторена в "Эль Соль" от 19 апреля 1932 года.

(20) Хотя у нас нет никаких документальных доказательств, дон Одон Апраис уверил нас, что Пуэнте писал в "Алава републикана" под псевдонимом "Суби Карраскаль" (перевод с кастильского на баскский и инверсия настоящего имени). Газета "Алава републикана" (1930–1936) не фигурирует в официальных каталогах Страны Басков; возможно, поэтому Саис Вальдивиесо в своей книге "Триумф и трагедия баскской журналистики (1900–1939). Пресса и политика" не упоминает о существовании этого единственного левого еженедельника Витории.

(21) Об этом случае нам рассказал дон Одон Апраис (разговор от 22 декабря 1978 г.). Габриэль Мартинес-де-Арагон был первый республиканским губернатором провинции Алава.

(22) "Ла Либертад", 11 декабря 1933.

(23) Хуан Мануэль Молина Матео (1901-1984) - испанский анархист и анархо-синдикалист. в 1930-1935 секретарь ФАИ (примечание В. Дамье)

(24) Эусебио Карбо Карбо (1883-1958) – испанский анархо-синдикалист, журналист, педагог. Являлся членом НКТ и ФАИ (примечание А. Фёдоров).

(25) Цитируется Гомесом Касасом в его "Истории ФАИ", стр.166.

(26) Хосе Элисальде, ученик Ана Райнера, переводчик Истрати, решительный сторонник эсперанто и главный редактор журнала "Этика", был другом Пуэнте. Возможно, проблему участия Пуэнте в ФАИ помогут разрешить документы ФАИ в Центр социальной истории в Амстердаме сейчас недоступные автору).

(27) "Анархистская утопия в период Второй республики", 1973. Ей предшествовали другие работы.

(28) "Касас-Вьехас: реформизм и анархизм в Андалусии (1870–1933)" в книге "Испанское либертарное движение" (приложения к "Куадернос де Руэдо Иберико", 1974).

(29) См этот и другие примеры в брошюре Фонтаура "Как в настоящее время можно жить при анархии?" (изд. "Фаро", 1934, стр. 20, 21, 22, 23).

(30) Свидетельство Даниэля Орилье (примечание 2).

(31) Разговор с Федерико Пуэнте на рождество 1978 г.

(32) См стр. 194 в книге Чиапусо "Анархисты и война в Эускади: коммуна Сан-Себастьян". Исаак Пуэнте не рассказывал своей жене о проекте обмена, но упоминал о визите Хуаны, врача с предприятия Ахуриа. Возможно, что присутствие Хуаны в тюрьме было связано с обменом. Это и другие детали были переданы нам вдовой Пуэнте (разговор 18 августа 1979 года в Мадриде).

(33) Федерико Пуэнте писал священнику Панкорбо по вопросу об идентификации тела своего брата. Священник прислал бессильный ответ: "Так многих расстреляли!"

МИКЕЛЬ ПЕСИНЬЯ

http://puertoreal.cnt.es/actividades-no-sindicales/1049-isaac-puente-medico-anarquista.html

Перевод: В. Дамье