7 апреля 1919 г. жители Мюнхена узнали из газет и расклеенных по городу листовок, что накануне Революционный Центральный Совет провозгласил Баварию Советской республикой. В декларации «К народу в Баварии!» говорилось, что революционные рабочие, крестьяне и солдаты «более не разделены партийными противоречиями», и диктатура пролетариата «теперь стала фактом». Ее целью является «создание подлинно социалистического общества» и «справедливой социалистическо-коммунистической экономики». Ландтаг и правительство объявлялись распущенными; вводилась система Советов и делегируемых ими органов; печать подлежала социализации; учреждались Красная армия и революционный суд. Декларация отвергала сотрудничество с правительством в Берлине и провозглашала дружбу с народами Советской России и Советской Венгрии (1).

Будущий композитор, анархист и эсперантист Жан Отстон (Jean Hautstont) родился в Брюсселе 13 декабря 1867 г. в музыкальной семье. Музыкантами были его дед Жан-Шарль и отец Ипполит, матерью Жана стала кружевница Элизабет Байи (Bailly). Их дети также избрали профессии, связанные с музыкой: Жан стал контрабасистом и композитором, получив образование в Королевской консерватории в Брюсселе, его брат Шарль – скрипичных дел мастером, сестра Барб – пианисткой. Жан и Шарль активно участвовали в анархистском движении в Бельгии, поддерживая тесные связи со знаменитым французским анархистом-географом Элизе Реклю, ставшим профессором Брюссельского университета. В 1892 г. они вступили в Брюсселе в группу "Секция искусства молодых", которая объединяла молодых представителей искусства. Они стремились "пробудить в массах эстетическое чувство, которое, развившись, не может не привести трудящихся к идеалу – анархии". В группу входили не только бельгийцы, но и иностранцы.

Публичное участие в планировании и градостроительстве является достаточно важной темой, чтобы посвятить ей отдельную главу, обозревающую этот аспект от зарождения идеи в анархистской философии XIX века, ее развитие многообразными группами авангардными пионерами планировщиков, включая Патрика Геддеса и Эбенизера Говарда в начале XX века и ее влияние на широкий спектр планировочной и проектировочной деятельности, кульминацией которого стала практика “charrette”, подробно расписанная в этом издании.

Анархизм и перформанс связаны давними и прочными узами – исторически или, как сказал бы Фуко, по генеалогии. Трудно сказать, кто из них возник первым, но в ХХ веке можно насчитать немало эпизодов, когда оба сосуществовали в пространстве и времени, образуя один хронотоп. Этот хронотоп, в котором политические практики тесно увязаны с художественными, иногда называют "авангардом", иногда – "контркультурой". Примеры хорошо известны: дада и Флюксус, the Beat generation, отчасти – французские сюрреалисты и вдохновленный ими Ситуационистский Интернационал, американские Yippies и британский анархо-панк. Мы же вернемся в самое начало ХХ века, к тому, что, возможно, можно считать Ур-эпизодом или родиной того, что впоследствие получило название "перформанс-арт".

25 мая, во время ежегодного торжественного мероприятия в память Парижской коммуны и шествия к Стене коммунаров на парижском кладбище Пер-Лашез, где похоронен также Нестор Махно, товарищи из CNT-AIT (секции Международной ассоциации трудящихся во Франции) раздавали листовки следующего содержания (на французском, украинском и русском языках):

(Глава 27 из книги Э. Гольдман "Мои два года в России. Разочарование американской анархистки и предательство Русской революции Советским Союзом Ленина", изданной в 1923-1924 гг. "Красными и черными издателями" в Санкт-Питерсберге, Флорида)

Мы, анархисты, действующие на территории бывшего "Советского Союза" возмущены намерением передать прах революционера-анархиста Нестора Махно, захороненного на парижском кладбище Пер-Лашез, нынешним властям Украины. Возвращение праха Махно в его родное Гуляй-поле можно было бы приветствовать, если бы это действие не служило частью грязной политической игры реакционных сил.

К 100-летию Ноябрьской революции в Германии

Роль, которую играли анархистские активисты в революционных событиях 1918 – 1919 годов в Баварии, можно считать, пожалуй, наиболее громким и известным из эпизодов, связанных деятельностью анархистов в период Германской революции.

В статье речь идет о деятельности генерала А.С. Потапова – одной из самых загадочных и авантюрных фигур в истории Великой российской революции. Историки до сих пор спорят о том, кем был этот человек и какую роль он сыграл в Февральской революции, гражданской войне на Дальнем Востоке и первых попытках установления советско-китайских отношений. В то же время, рассказ о его приключениях и контактах в Китае позволяет пролить свет на малоизвестные перипетии идейно-организационной эволюции китайских левых движений в 1910-х – 1920-х гг. и на особенности восприятия российской революции в Китае.

Доклад, с которым выступил итальянский анархист Карло Кафиеро на конгрессе Юрской федерации Международной ассоциации трудящихся в Шо-де-Фон, является одним из первых сохранившихся документов с изложением принципов анархистского коммунизма. Текст был опубликован в женевской газете "Лё Револьт" в 1880 г. По этому докладу Юрская федерация одобрила принятие позиций анархистского коммунизма.

"Я думал, что раз Мемуары наладятся, я буду иметь неск[олько] свободного времени. Нет его! Напротив, работаю если не усиленнее, то непрерывнее, чем когда-либо. Каждый м[еся]ц надо поставить главу мемуаров, стр[аниц] 16 больших. Я пишу по-русски вполне; потом сокращенно по-английски, и это берет решительно всё время; настолько, что вот ничего не могу делать – так устал", – сообщал Петр Алексеевич Кропоткин 14 декабря 1898 г. в письме анархистке Марии Гольдсмит (Корн) (1).

Влияние Российской революции на становление коммунистического движения в странах Дальнего Востока и Восточной Азии основательно изучено историками. Значительно меньшее внимание исследователей привлекают темы, связанные с тем, как воспринимали революцию в России анархистские движения в регионе. Именно этому вопросу и посвящена данная статья.

Автор книги, Джеймс Бисс Джолль (1918 - 1994), британский историк и преподаватель, автор книг по истории Европы, социалистичесчкого и анархистского движений в 19 и 20 веках, в том числе, таких работ как "Второй Интернационал 1889-1914", "Интеллектуалы в политике" (биографические очерки о Леоне Блюме, Вальтере Ратенау и Филиппо Маринетти), "Грамши", "Анархисты", "Происхождение Первой мировой войны", "Европа с 1870 года: международная история" и др. Книга по истории анархизма впервые увидела свет в 1964 г. и с тех пор неоднократно переиздавалась. Перевод на русский язык Марии Рахманиновой.

Полвека назад, 22 марта 1968 года, началась знаменитая "студенческая революция" во Франции. Впрочем, протесты в университетах Франции проходили еще с 1967 года: учащиеся выступали против правительственных проектов реформы образования, которые ограничивали возможности для поступления в вузы, и против авторитарного университетского регламента. В университетах происходили столкновения с ультраправыми и неофашистами.

В связи со 170-летием выхода в свет фундаментального текста марксизма - "Манифеста коммунистической партии" - публикуем небольшую заметку с критикой модели общества, предложенной в этой брошюре. Автор этой заметки, китайский анархист Хуан Линшуан, показывает, что "альтернатива", выдвинутая Марксом и Энгельсом, не содержала в себе ничего коммунистического. 

Жизнь индийского революционера Мандьяма Пративади Бхаянкара Тирумала Ачарьи (1887—1954) похожа на приключенческий роман. Родившийся в Мадрасе, Ачарья в 1908 году стал издателем радикальной еженедельной газеты «Индия», которая приобрела большую популярность, что навлекло на нее преследования со стороны британских колониальных властей. Ачарье пришлось укрыться во французской колонии Пондишери, откуда он продолжал распространять свое издание, а затем отправиться в Европу.

В сентябре 1923 г. мексиканский посол в США Мануэль Тельес встретился с неофициальным представителем советского НКИД Борисом Сквирским для обсуждения вопроса об установлении отношений между Советским Союзом и Мексикой. После встречи посол сообщал в мексиканский МИД о том, что заявил советскому дипломату следующее: "... Поскольку революция в России произошла позже и поскольку она в отдельных аспектах, похожа на нашу революцию, то в Мексике не испытывают недостатка таких же чувств по отношению к России, какие он мне выразил" [Советско-мексиканские отношения, 1981: 15]. Стремление сопоставить эти события, поставить их в один ряд – свидетельство того интереса, который вызвала Российская революция в странах Латинской Америки.

Вальтер Беньямин справедливо заметил: историю пишут победители, поэтому подлинная история недоступна нам до тех пор, пока не восстановлена история побеждённых: казнённых, репрессированных, арестованных, изгнанных, забытых, стёртых из памяти и архивов. Это утверждение особенно справедливо для истории Гражданской войны 1917-1922 годов в России: предусмотрительно «авторски» записанная большевиками, затем официозно оттиснутая сталинским режимом на скрижалях завета советского мира, а после скверно разбавленная тоталитарными бюрократами всех мастей и конфессий вплоть до наших дней, эта история до сих пор рассказана лишь отчасти – и лишь о том, как представляли себя побеждавшие в ней. К их техникам и принципам повествования мы и обратимся в этом очерке, оставляя задачу восстановления истории самого оклеветанного и исторически раздавленного учения - анархизма - самоотверженным специалистам, и без того не покладая рук работающим над её решением.

«Зачастую те, кто упускают всего лишь один момент, потом страдают в аду», гласит буддийская поговорка. Иногда история предоставляет тем или иным общественным силам уникальный шанс на реализацию своих идей и представлений – шанс, которого эти силы упорно добивались на протяжении долгих десятилетий, тщательно готовясь к его осуществлению. Затем вдруг наступает момент, когда такая возможность открывается, и необходимо действовать быстро, потому что принимаемое решение носит судьбоносный характер. И если люди или организации в такой ситуации проявляют нерешительность, медлят и тратят драгоценное время, не воспользовавшись представившимся благоприятным стечением обстоятельств, история может обернуться для них настоящей трагедией. Потеря инициативы дорого обходится колеблющимся; роковым образом они вовлекаются в пучину событий, которая вынуждает их совершать одну ошибку за другой, причем каждый следующий шаг по этому пагубному пути только сужает пространство для действия, неминуемо порождая новые и новые затруднения. В шахматной игре такие вынужденные ходы, когда любое передвижение фигур ведет лишь к еще большему ухудшению позиции, называется цугцвангом. Конечным результатом чаще всего становится нисхождение в катастрофу.

Людей, называвших себя анархистами, можно было встретить среди оппозиционеров в "Советском Союзе" вплоть до брежневских времен, но у них не было отдельных организаций. Непосредственная история первой крупной организации либертарного толка – Конфедерации анархо-синдикалистов (КАС) – началась с создания московской группы "Община".